То время, конец девятнадцатого и начало двадцатого века, было время капитализма в своей неприкрытой и неприглядной форме: жёсткая или даже жестокая эксплуатация, выжимание всех сил работников за возможность существования, труд детей, никаких социальных гарантий. И огромный разрыв между роскошной жизнью слоя собственников средств производства и бедным существованием большинства рабочих бросался в глаза и взывал к справедливости. И уже в том капитализме были кризисы перепроизводства или кризисы платёжеспособного спроса с ещё большим обеднением трудящихся масс. Поэтому главным условием прекращения существующего жестокого порядка марксисты видели в отмене частной собственности на средства производства, чтобы одни люди не могли присваивать большую часть плодов труда других. Централизация управления и планирование экономики, производства и распределения могли бы помочь избежать капиталистических кризисов. Ну а если нет независимых собственников и вся экономика плановая, то нет нужды в рынке и товарно-денежных отношениях экономических субъектов, считали тогда марксисты. Они полагали, что развившиеся в эпоху капитализма производительные силы и более экономное социалистическое управление при планировании и централизации, при отсутствии кризисов должно создать достаточное количество потребительской продукции для удовлетворения спроса населения. Разница между социализмом и коммунизмом в таком случае была лишь в принципе распределения: при социализме каждому о труду, а при коммунизме – по потребностям.

Это был идеал, о котором говорила теория, но о конкретных шагах к этому идеалу никто не имел ясного представления. Поэтому у многих революционных марксистов первых лет Советской власти не вызывало возражения проведение всё большей и большей национализации предприятий и централизация управления, распределение продуктов населению, выдача большей части оплаты труда работникам в натуральной, а не денежной форме, и даже установление бесплатности многих общественных услуг, например, коммунальных услуг, транспорта, связи.

Однако надо признать, что подобная командно-административная система, которая получила через несколько лет название "военного коммунизма", сыграла и свою положительную роль, так как подходила как нельзя лучше к периоду войны, разрухи, кризиса и нехватки практически всех необходимых продуктов и товаров. Не зря во многом подобная система управления уже широко применялась в годы Первой Мировой войны в воюющей кайзеровской капиталистической Германии. И даже английский экономист Кейнс, бывавший несколько раз в СССР в 1920-е годы и женатый на русской, создал влиятельное экономическое течение "кейнсианство", хоть и не ратующее за командно-административный подход, но успешно критикующее либеральную теорию "свободного рынка" и требующее от государства необходимого вмешательства в экономику для смягчения кризисов и дальнейшего развития страны. "Великая Депрессия" показала бóльшую правоту кейнсианского течения перед либерализмом и классическим капиталистическим подходом, так что всю середину 20-го века подавляющее большинство буржуазных экономистов и правительств придерживалось кейнсианских взглядов.