Что ее муж хотел, Гретхен даст. С удовольствием, если не с нетерпением. Закончив с обычной семейной рутиной, почему бы ей не развлечься, насмехаясь над памятью людоеда. Иронизируя над его призраком.

* * *

Наконец, Джеффф оторвался от нее. С неохотой, подумала она. К своему удивлению, Гретхен чувствовала то же самое. Такая реакция озадачила ее. Вроде обычные семейные хлопоты, ничего больше. Она, как правило, быстро управлялась с ними.

Может, это остатки чувства страха, сопровождавшего ее при этом раньше? Какое-то странное ощущение сжигало ее. Это тоже было непонятно. Почему она должна чувствовать сожаление, теперь, когда страх исчез? В страхе не было ничего, чтобы им дорожить.

Джеффф улыбался. Она чувствовала, как к нему пришли расслабленность и уверенность, и была рада этому. Гретхен обещала герцогине — так она всегда будет думать об этой женщине — что она будет упорно работать над этой странной вещью, которую американцы называют 'любовь'. Происходившее, как она поняла сейчас, было частью этого. Муж не насильник. Муж должен чувствовать себя уверенным в обществе своей жены. Уверенным в себе, в своем праве, но не власти.

Джеффф сел на кровати и похлопал рукой, приглашая ее сесть рядом с ним. Гретхен повиновалась. Затем, запинаясь, начал говорить. Она переводила исковерканные слова достаточно легко. Гораздо труднее было понять смысл его предложения. Это было последнее, чего она ожидала.

Подождать? Из-за того, что мне пришлось пережить? Пока мне не будет удобно и естественно? Не готова к этому сама?

Гретхен была глубоко поражена. Предложение мужа, она поняла это сразу, не вытекало из-за отсутствия у него пыла. Вовсе нет. Она ощущала, что он едва сдерживается. Желание пылало в нем, она прекрасно это знала, и она не думала, что найдется человек, желающий ее больше, чем тот, кто сидел сейчас рядом с ней на постели.

Ее ум вроде нащупал смысл. Почти сразу, но такое очевидное и простое она проигнорировала, не задумываясь. Затем она вернулась к промелькнувшему ранее и осмотрела его внимательнее.

Да. Это правда. Он просто проявляет заботу о ней.

Ее глаза наполнились слезами. Волна нежности, настолько мощной, которую она никогда не ощущала в своей жизни, нахлынула в ее сердце. Инстинктивно, без всякого расчета, она обняла Джефффа и, упав на спину, привлекла его сверху. Ее губы приникли к его губам, мягким и открытым, ее язык проскочил в его рот.

Внезапно она почувствовала прилив жара и покраснела. Она оттолкнула Джефффа, мягко, но настойчиво, затем села, и попыталась снять с него одежду. Ее пальцы завязли в неподатливой вещи, которые американцы называли 'молния'.