Признаться честно, в эти секунды у меня в голове совсем не было этих высокопарных мыслей о неотвратимости судьбы в отношении корчившегося напротив меня злодея, с которым последние десятилетия многие люди прямо ассоциируют все мерзости и ужасы Союза. Я думал лишь об одном: именно сейчас ни мне, ни стране его смерть была совершенно невыгодна. «Убирать сейчас этого отморозка слишком опасно. Кто знает, как это воспримет Верховный? А ядерный проект?! Кто его возглавит?! Берия, конечно, подонок и мразь, каких мало, но он дал результат… Короче, живи, урод!»

– Тише-тише, – я наклонился к наркому и стал нащупывать его пульс. – Глубже дыши! Не торопись. Слышишь?! И смотри на меня! – я старался говорить максимально четко и размеренно. – У тебя давление шибает. Старайся успокоиться… Сейчас я кое-что сделаю, и должно полегчать.

По-хорошему, конечно, у него не просто давление скачет. Судя по внешним признакам, тут скорее признаки приближающегося инфаркта или инсульта. «Ладно, попробуем… С Калининым же помогло».

– Дыши-дыши, – пальцами я быстро нащупал у Берии неровный пульс на шее и начал ритмично нажимать на эту точку. – Потерпи, – через десяток секунд точно такие же манипуляции я начал производить и в том месте, где затылок переходит в шею. – Сейчас давление чуть снижу, а потом и врача позову, – все это время, пытаясь удерживать с ним контакт, я не переставал говорить – негромко, уверенно, напористо; пальцы же мои гуляли по его шее, то сдавливая, то отпуская особые точки этой зоны. – Дыши, говорю.

Наконец, синюшность стала сходить с его лица, а дыхание вроде начало успокаиваться. «Уф, едва проскочил. Еще немного и его бы грохнуло».

– Первые признаки сердечного приступа я снял. Это позволит дотянуть до госпиталя, – из глаз наркома безумный страх еще полностью не исчез, но какая-то осмысленность уже начала появляться. – Врача я сейчас организую…

Я хотел было повернуться к двери, но шевелящиеся губы Берии меня остановили.

– Сдашь моих убийц, буду должен, – еле слышно прошептал нарком, вцепившись в меня взглядом. – Могилой матери клянусь, все сделаю…

Кивнув, я рванул к двери, за которой уже и поднял на ноги всех, кого только мог. За какие-то несколько секунд здесь начался Армагеддон локального характера! То и дело вбегающие в палату военные, гражданские едва не вынесли дверь вместе с косяком. Слышались панические нотки в голосе прибежавшего врача, едва только он увидел положенного на пол могущественного наркома с закрытыми глазами. Он чуть и сам рядом не лег, настолько был шокирован увиденным. Словом, мне снова пришлось брать инициативу в свои руки.