Федотов по-новому вспомнил изумление на лицах молодых офицеров. Едва приметную оторопь Дубасова, зависть Рогова и победно топорщащуюся бороду капитана первого ранга Николая Отовича фон Эссена.

На грешную землю его вернул голос того самого каперанга:

— Господа, пора вернуться к столу, впереди у нас серьезные разговоры.

Эссен, что называется, зрил в корень — сев за стол, серьезные мужи принялись рассусоливать о нуждах флота, а Димон схлестнулся с Колчаком о земле Санникова. Вытягивая из флотских их представления о потребностях в аппаратуре, Федотов пытался спрогнозировать программу выпуска. По минимуму получалось с десяток станций, максимум терялся в облаках. Параллельно он прислушивался к спорщикам. Димон старательно играл роль сомневающегося российского обывателя среднего разлива, его визави изображал из себя исследователя Арктики и по совместительству аристократа, но против природы не попрешь. В какой-то момент терпение будущего верховного лопнуло, на что тут же последовал адекватный ответ, мол, хрен вам, будущий уважаемый верховный, а не теплые края:

— В Исландии рулит Гольфстрим и шестьдесят пятый градус, против дубака семьдесят пятого Новосибирских островов.

Пришлось вмешаться, ибо, откуда обывателю знать о северных широтах, тем паче репатрианту из задрипаной южноамериканской страны.

— Дмитрий Павлович, пожалей ты нас, грешных, что за чилийские жаргонизмы «рулит», «дубак». Пора отвыкать, мы же дома. Ты лучше поведай Александру Васильевичу о пуховой одежде южно-чилийских аборигенов.

Сигнал был принят правильно и вскоре исследователь севера слушал рассказ об прикиде из тамошней гагары, что в разы теплее и легче меховой одежды полярников. Попутно звучали байки о каком-то боцмане, чью «подарочную» пуховку Димон обещал при случае Колчаку то ли показать, то ли подарить. Федотов готов был поклясться, что некоторые из этих историй, подстроенные под местный лад, раньше были связаны с любимым главстаршиной Дмитрия Павловича. Что удивительно, даже рифма: «…и бразильских болот малярийный туман», отнесенная к мифическому боцману пришлась ко двору.

Настоящий владелец пуховки никому отдавать ее не собирался и в пол-уха слушая зверевский треп, одновременно терзал флотских:

— Господа, мне приятно слышать о наших успехах, но этого мало. Нужны заказы от родного адмиралтейства, — Федотов нахально вперился взглядом в Эссена.

— Вы будто не знаете, как тяжело раскошеливается Империя, только не говорите об оторванности от родины, — Эссен непроизвольно кивнул в сторону Димона. — Все-то вы прекрасно знаете. Будет вам заказ, небольшой, конечно, но будет, но я вам так скажу — лиха беда начало, но и вы цену скиньте, тогда заказ естественным порядком увеличится.