Что ж, такие просьбы можно и уважить. Дав распоряжение Багульнику разместить купеческие товары на подворье, а Еловику заготовить охранные грамоты для купцов-мусульман, я наконец-то выехал за ворота. Выехал, а проехать не смог – улица была буквально забита подводами, доверху загруженными сукном, в основном зеленого цвета, причем разных тональностей, от светлого до темного. А у самых ворот меня терпеливо поджидала целая делегация купцов из суконной сотни.
Завидев меня, все радостно загалдели и принялись наперебой уверять, что именно у них самое лучшее, самое крепкое и самое нарядное. Еле отбился, заявив: приму у всех, чтоб никого не обидеть. В конце концов, у меня имеется еще и второй полк, да и у гвардейцев одежда не вечная – сгодится. А вспомнив маскхалаты – надо бы обновить – осведомился и про белую. И она нашлась.
Что же касается красной материи, то требований к ней у меня было два: легкая и прочная. Выяснив, какая примерно длина у рулона, я пришел к выводу, что восьми мне за глаза – четыре понадобятся на сегодня и на завтра, для тренировки телохранителей, остальные послезавтра.
Кажется все, можно отправляться к заждавшимся меня гвардейцам, но куда там – дорогу перекрыла еще одна делегация. «Никак молебен решили предложить», – подумалось мне при виде суровых лиц бородачей в рясах, но я ошибся. Город они защищать хотели. Благословение на то они от патриарха Игнатия получили, а вот оружие… За ним и пришли…. А следом за ними толпился мастеровой люд из числа тех, кому ничего не досталось из кремлевских складов, опустевших еще вчера.
…Когда я, управившись со всем, отправился в Скородом на встречу со своими людьми, меня сопровождал колокольный звон, собирающий народ на вечернее богослужение. Но мне не до молитв. Предстояло самое главное, ибо остальное было лишь прелюдией….
Глава 32. Кому идти на смерть
Глава 32. Кому идти на смерть
Слободы вблизи Чертольских и Арбатских ворот опустели – сработал слух – но не совсем и не все. Памятуя мой наказ, даденный еще перед отъездом в Кремль, одну из них, располагавшуюся возле Ситцева Вражка, где размещались швецы, трудившиеся на государев двор, оцепили, удержав на месте. Впрочем, кое-кто, махнув рукой, остался и в других слободах. Ими я занялся, велев объявить, что государь, заботясь о своих людишках – слободы-то «белые», дворцовые – повелел выселить всех, разместив за Неглинной. А пока две сотни второго полка шерстили по избам, выпроваживая остатки населения, я устроил совещание с командиром первого гвардейского полка Долматом Мичурой и всеми его сотниками.