— Я в этом и не сомневался.

— Вы уничтожили все секретные документы в Генеральном штабе. Зачем?

— Чтобы они не достались таким, как вы.

— Что же, это логично, но зачем нам эти сведения об армии?

— Вам? Вам незачем. Они нужны вашим кураторам, господин марионетка. Вы же должны отрабатывать полученную помощь, да и деньги нужны всем. А уж вы и вам подобные никогда не отказывались от иностранных инвестиций, собственно, в себя.

— Откуда вы знаете, какие у меня есть связи? Впрочем, это мне не интересно, я уже понял, что вы меня не то что недолюбливаете, вы меня ненавидите. Это изрядно осложняет успех моего дела.

— Какого дела? Быстрейшего развала России? Не переживайте, у вас и у этого предателя Гучкова все происходит, как нельзя лучше. Ваши хозяева должны быть довольны вами.

Алекс Керенский чувствовал, что гормоны тела прежнего Керенского, замешенные уже на его характере, пытаются вырваться из-под контроля, и их всё сложнее было обуздывать.

— Господин генерал, прекратите!

Дальше он замолчал, сверля взглядом генерала, который спокойно смотрел ему в глаза. Про себя Керенский думал, что его затея сейчас проваливается с сухим треском, прямо под лёд завышенных ожиданий. Но этот генерал был ему очень нужен. Он работал в Генштабе, он знал, кто продался за обещания, кто скрытый масон, кто агент иностранных разведок, а кто просто дурак! И он знал очень много тайных сведений.

А если и не знал, то уж догадывался наверняка, особенно после своего ареста. Сейчас у него было много времени, чтобы проанализировать поступки того или иного старшего офицера, либо генерала. Керенский понимал, что с приходом к власти он будет вынужден устроить чистки в Генеральном штабе, чтобы уволить тех, кто способен поднять и организовать мятеж. Убивать этих людей, за редким исключением, необходимости не было. Достаточно было их уволить или отправить в действующую армию. А уж потом действовать по обстоятельствам.

Генерал Беляев снова замолчал и погрузился в свои размышления. Нужно было как-то его расшевелить, но с какой стороны зайти Керенский не знал. То, что Беляев был однозначно прав, говоря про кураторов, Алекс Керенский понимал. Его ещё не приглашали в английское посольство, но то, что его предшественник там неоднократно бывал, он знал от Коновалова и из истории.

— Хорошо. Значит, вы не хотите освободиться досрочно?

Беляев поднял голову и без удивления спросил.

— Что вы сказали?

— Я хотел бы с вами обсудить вашу дальнейшую судьбу. В моих силах освободить вас.

— Зачем вам это нужно?

— Нужно, но тюрьма не то место, где об этом можно открыто поговорить. Кроме того, надо мною довлеют разные силы, и я не могу самостоятельно вырваться из-под их контроля. В этом вы можете мне помочь.