Под изумленными взглядами сотоварищей Франческо решительно провел неизвестно откуда взявшимся в руке пером поперек страницы, вымарывая спрятавшуюся среди иных слов ловушку. Бланка завороженно прижала руку к губам, увидев, как не приглянувшийся итальянцу кусок текста съежился, рассыпаясь черным пеплом. Налетевший ветерок сдул невесомую пыль, и мессир Бернардоне перевернул лист.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Честного не жди слова

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Честного не жди слова

Ночь с 18 на 19 октября.

– Э, нет! Так дело не пойдет! – никто из сидящих у костра не услышал раздраженного восклицания и не заметил шагнувшего из взвихрившегося на миг воздуха толстяка с рыжей бородкой клинышком. Зато его увидел Лоррейн, вскинувший кисть в останавливающем жесте.

– Ты руками тут не маши и мне не указывай! – огрызнулся прибывший, но тем не менее через пару шагов остановился. Потоптался на месте, налег плечом на невидимую преграду, однако прорваться дальше не смог. Зыркнул по сторонам и сварливо выкрикнул: – Эй, соловей неощипанный, ты чего удумал-то? Или договор наш позабыл? Так я тебе напомню, ты только скажи! Нет, вы посмотрите на него! – мэтр Калькодис, а это был несомненно он, трагически всплеснул руками. – Совсем от полоумия своего страх потерял! Мало тех гадостей, что ты уже натворил? А господин-то, между прочим, все видит, все запоминает. Не простит он тебе, ой, не простит! Будешь, как в давние времена, с камнями толковать и черствую лепешку выклянчивать! Хочешь этого, а, птичка певчая? Зря тебя тогда в живых оставили, а я ведь твердил господину – ни к чему тебе тут быть, пусть убирается, откуда взялся!

– Помолчи, Злоязыкий, – сухо ответил бродяга. – Я могу забыть себя и свой долг, но о договоре твой хозяин мне забыть не позволит. Только позволь тебе кое-что напомнить. В том памятном Договоре говорилось, что мы не будем препятствовать свободному выбору людей. Когда-то Гельда и Сигиберт по своей воле приняли ваше покровительство, а теперь этот смертный принял свое решение.

– Тоже мне, «свободный выбор»! – возопил толстяк. – Ври, да не завирайся! Ты же его и подтолкнул, и повел, как осла на веревочке!

– Разве вы поступаете иначе? – невинно поинтересовался Лоррейн. Мэтр Калькодис досадливо скривился, оставив выпад без ответа.

Ничего не слышавшая, но ощутившая подспудное беспокойство Изабель бросила взгляд по сторонам. Болота, камыши, отражение луны в черной воде Роны. Франческо все вычеркивает и вычеркивает из Книги – иногда одно-единственное слово на странице, иногда целую строчку, и прах струйкой стекает на пожухлую траву. Он до того увлекся, что даже принялся неразборчиво напевать вполголоса, вороша тяжелые страницы.