«Ну да! Все, как всегда и везде. Флот ни в грош не ставит «пехтуру», пехота величает моряков «самотопами», а летчики поплевывают на тех и на других с заоблачных высот. И не зависит это ни от времени, ни от государственного устройства. Казаки считали гусаров пьяницами и дармоедами, драгуны с презрением смотрели на уланские пики, а для кавалергардов все скопом были «серой кашей». Даже в одном полку: в соседних батальонах сплошь неумехи и раздолбаи, лишь только одни мы – орлы и чудо-богатыри. И… и правильно! Так и надо!»

Глеб благосклонно покивал в ответ на «изъявления патриотических чувств» и продолжил:

– Наше дело – тронуться вперед, как только увидим, что стражники надумали прорываться. Пускай сворачивают туда, куда и собирались, там их встретят. Но и нам медлить нельзя. Первое: закупорить проулок, в который они свернут, так, чтобы назад ходу не было. Вам в этом помогут. Второе: наших в том месте будет, сами понимаете, немного – везде не поспеешь, а точного их пути мы могли и не угадать. Поэтому мы должны ударить им в спину так, чтобы сразу повернуть дело в нашу пользу! Ни один болт мимо пролететь не должен! Стрелять без спешки, целиться как следует, урядникам указывать цели и не позволять лупить кучей! Запомните: два болта в одном убитом – упущенный враг! А сейчас всем спешиться, размяться, оправиться, проверить оружие и сбрую. Подпруги не отпускать, быть готовыми к команде «по коням». Урядники, ко мне!

Сигнал тревоги немного запоздал – журавлевцы уже вырвались из «детинца», потеряв при этом несколько человек, а отроки Младшей стражи уже проехали в ворота, когда над селом взвилась, оставляя за собой дымный след, сигнальная стрела. Не такими уж неумехами оказались погостные ратники – сумели не попасть под копыта и истыкать стрелами и сулицами передних всадников, но и журавлевцев оказалось больше, чем рассчитывали, – поболее полусотни. Улица перед ними опустела мгновенно, а из-за заборов и других укрытий полетели стрелы, но не очень густо. Повернули стражники действительно направо, но несколько раньше, чем можно было ожидать.

Мишка гнал Зверя галопом, держась чуть левее коня Глеба, с другой стороны от наставника держался Дмитрий. Последние вьючные лошади еще только втягивались в переулок, когда отроки, дружным залпом из самострелов сметя с седел замыкающих журавлевцев, принялись спешиваться и разбиваться на два отряда.

Мишка и Дмитрий поделили между собой опричников, натренированных воевать в населенном пункте – Мишке достался десяток Роськи, а Дмитрию – десяток Степана, которым он сам командовал еще несколько дней назад. Опричники должны были двигаться по крышам и заборам, стреляя в журавлевцев сверху, а остальные отроки – точно так же действовать на земле, продвигаясь вдоль домов и оград.