– Так… свои же… – нерешительно попытался возразить Яков.
– Это они в бою своими были, а сейчас в них торгашество взыграло, а десятников нет… забыл, как взрослые ратники к нам относятся? Исполнять!!!
– Слушаюсь, господин сотник!
Мишка проводил глазами разведчиков и приданных им двух лучших своих стрелков и удовлетворенно кивнул.
«Нет, стрелять в своих, какими бы они ни были, конечно, не дело… однако конфликты из-за дележа добычи не должны быть ЗДЕСЬ чем-то необыкновенным, наверняка, время от времени случаются. Так что чего-то экстраординарного в этом не увидят… Попробуем все же обойтись без кровопролития».
– Степан, Андрей, глядите, чтобы ваши ребята не разбредались, мало ли…
Договорить Мишка не успел – над усадьбой боярина Федора разнесся крик:
– Наших бьют!!!
Орал погостный ратник, выскочивший из ворот склада – какой-то весь тощий, нескладный, в кольчуге не по комплекции, распояской, да к тому же еще и оттопыривающейся на животе, словно там что-то спрятано. Он снова раззявил рот и даже уже начал повторять призыв «Наших бьют», но вслед ему из склада вылетел помятый шлем (похоже, его же собственный) и крепенько приложил его по загривку. Крикун бухнулся на четвереньки и возопил:
– Люди!!! Да что ж это делается?!! Сопляки ратников…
Крик оборвался – следом за крикуном из склада выскочили отроки Никита и Марк. Никита с размаху двинул крикуна сапогом по ребрам, а Марк завертел головой, разыскивая взглядом Мишку. Шлема на Никите тоже не было, из носа текла кровь, а левая сторона лица, прямо на глазах, заплывала синяком.
– Бей недоносков!!! – заблажил кто-то, невидимый Мишке.
Погостные ратники, поначалу замершие, сунулись было в сторону Никиты и Марка, но переднему прямо под ноги врезался самострельный болт так, что тот от неожиданности отпрыгнул назад, а еще двоим болты звонко щелкнули по макушкам шлемов и ушли в рикошет. Кто-то вскрикнул, видимо, поймав срикошетивший болт, и все дружно завертели головами, глядя на стоящих на крышах разведчиков Якова.