– Теперь и не грех хоть в Тюильри к Самому податься! Пожалуй пустят, разве только с черного входа, и на правах прислуги. – тут же "отец-командир" спохватился, вспомнив видимо где и в чьей "шкуре" пребывает он сам в данный момент, – Давай снимай все живо, ишь вырядился словно щеголь замоскворецкий! В подворотне переоденемся, а не то еще привратница решит, что мы кого-нибудь из буржуа обчистили.

Если речь зашла об Опере, стоит сказать пару слов о парижских театрах, раз уж занесла нелегкая туда наших героев. Театры издавна делились на королевские ли в эпоху Наполеона – императорские, получающие финансовую поддержку от казны и частные. "Казенных" театров было пять: три музыкальных в том числе и Опера, Итальянский театр, Комическая опера и два драматических – "Одеон" и Французский театр. Последний был известен в России под названием "Комеди Франсез". Частных театров и просто развлекательных заведений в столице Франции было гораздо больше – не пересчитать. Из всех этих многочисленных заведений для Александра и его напарника интерес представляла только Опера расположенная на улице Лё Пёлетье́, где эпизодически появлялся "сам" Бонапарт, на которого они уже который месяц безуспешно охотились. По случаю зимних праздников доступ в этот "очаг искусства" был открыт для всех, проводились так называемые "рождественские балы". Поэтому появилась хорошая возможность провести разведку и ознакомится с обстановкой прямо на месте предполагаемой акции.

Несмотря на голод в стране, Наполеон в зиму 1811-1812-х давал особенно многочисленные балы, всевозможные придворные спектакли и великолепные праздники в том числе и для "черни", что он считал обязательным для поддержания престижа высшей власти. Император прекрасно понимал, что если реального благополучия в стране нет и не предвидится, то следует создать хотя бы видимость. Пусть уж лучше французы развлекаются и веселятся на балах, чем думают о политике. Листовки роялистов полиция Парижа в ту пору срывала со стен чуть ли не каждый день, а ведь вроде бы оппозиция давно переместилась из подполья в светские салоны. В любом случае, положение самозваного императора оставалось по прежнему шатким, складывалось впечатление, что одна серьезная неудача на войне и в Париж ему можно уже и не возвращаться.

Фигнер в этот раз поторопился, они вышли с большим запасом, и что бы убить "лишнее" время пришлось немного пройтись по городу, заодно и посмотрели на кое-какие достопримечательности. На площади Бастилии гости из России полюбовались на немногие останки знаменитой крепости, со штурма которой и началась Великая Французская Революция, а затем и на слоника, того самого, в котором проводил ночи маленький бродяга и революционер Гаврош у Виктора Гюго. "Произведение монументального искусства", грубо сляпанное из досок и гипса на вид еще совсем новое, возвели ведь макет недавно – в прошлом году и местные бомжи еще не успели утилизировать "слона" под бесплатную ночлежку. Наполеон, следуя своим проектам по перепланировке Парижа, решил в 1808-ом году воздвигнуть на площади гигантский фонтан в виде слона – l"éléphant de la Bastille, увековечив свои победы в Египте. Слон должен был быть сделан из трофейных бронзовых пушек и иметь минимум 24-е метра в высоту. На отливку должна была пойти пушечная и колокольная бронза захваченная у испанцев. Из Египта же, кроме арабского триппера, по вполне понятной причине ничего существенного вывезти "непобедимому" полководцу не удалось, все военные трофеи изъяли в свою пользу "просвещенные мореплаватели". Лестница, ведущая наверх монумента, должна была быть устроена в одной из слоновьих ног. Архитектор Жан-Антуан Алавуан взялся за работу, но в результате в 1811-ом году на готовый постамент был поставлен только гипсовый макет в натуральную величину. Одним словом, какая виктория – таков и памятник о событии или если по русски: "По Сеньке и шапка". У Бони это своего рода фирменный стиль выработался, все полимеры красиво и со вкусом спустить в унитаз, а затем объявить об очередной "великой победе" – и ничего, часто для местных дураков и не такое прокатывало.