– И это же, ты считаешь, ждёт и Рим?

– Да, думаю, что то же самое ждёт и Рим. Не так скоро – за счёт масштабов, но тоже неизбежно. Поэтому я и, невзирая на всё его грядущее величие, не хочу жить в Риме сам и уж точно не посоветую этого своим потомкам.

– Ты рассчитываешь, что ваше государство в Испании избежит той же участи? – спросила массилийка.

– Да, если наши потомки сумеют сохранить его независимость от Рима. Друг и союзник Рима, неизменно помогающий ему в Испании, но при этом отдельный от него и живущий по своим собственным законам. Государство только-только создано, законы только вырабатываются, и традицией в нём станет то, что будет установлено сейчас, вот в эти ближайшие годы. И если мы знаем главные ошибки и Спарты, и Рима – зачем же мы будем повторять их у себя? Нам такого не надо. Наш царь с самого начала ограничен в своих властных полномочиях и один, по собственному произволу, не может почти ничего. Поэтому нам не грозит тирания, и нет необходимости устанавливать республиканский идиотизм с ежегодно сменяемыми правителями. В небольшое по численности постоянное правительство легче набрать неглупых людей, дурные амбиции которых не повредят народу и государству, а о царском троне никто из них даже мечтать не будет, ведь трон – наследственный царский. Не будет у наших аристократов и стремления отобрать землю у крестьян – ведь у нас не будут презираемы ни торговля, ни ремесло, и не с малодоходного земледелия будут основные прибыли аристократии. А соседство с заведомо сильнейшим Римом избавит наших правителей от несбыточных великодержавных амбиций, и никто не пошлёт наших солдат-ополченцев воевать за пределами Испании. Ведь если нам нельзя завоевать окрестные страны для себя – зачем нам напрягаться, завоевывая их для Рима? Римские крестьяне не разорялись, пока воевали в пределах Италии – не то, что теперь, когда попав на службу в заморские провинции, они годами не видят дома, семьи и своего надела. Не разорятся, думаю, и наши крестьяне, проходя военную службу недалеко от дома и возвращаясь домой в тот же год. А положенный семьям убитых и тяжелораненых государственный раб – хороший стимул для государства беречь солдат, не жертвуя ими понапрасну в не обдуманных как следует и не очень-то нужных ему военных авантюрах.

– У вас, получается, всё продумано, – поразилась гетера, – И если это удастся, то выходит, что в какой-то момент, когда Рим, как ты считаешь, надорвётся и ослабеет…

– Очень нескоро, Аглея. Мы – уж точно не доживём.

– Но когда-нибудь это ведь случится? И ваше государство в Испании, сохранив свои силы, окажется сильнее Рима?