– Рана Гая Атиния тяжела, и он то и дело теряет сознание, так что по военным вопросам теперь командует его легат, а по тыловым – квестор, – объявил Рузир то, о чём мы догадывались и сами, – Назавтра запланирован приступ, и скорее всего, римляне не будут считаться с потерями союзников.

– Прямо с утра? – поинтересовался я.

– С утра, хвала богам, не выйдет – не готовы даже штурмовые лестницы, но с обеда легат не станет уже слушать никаких возражений. Как у вас вышло?

– Поговорили с городской знатью. Они там ещё думают, но многие должны бы взяться за ум.

– И сколько они думать собираются? Времени мало!

– Их тоже можно понять. Выбор-то ведь у них такой, что и не всякому врагу пожелаешь. Будем надеяться, что решатся своевременно.

– Хорошо бы! Говорю же, с обеда нам от приступа, скорее всего, не отвертеться. А это представляешь, какие потери?

– Я намекнул им, что мы не рвёмся в мёртвые герои, так что римский приступ будет успешнее нашего, и это уж точно не в их интересах. Вроде бы, поняли правильно.

– Хорошо бы, – повторил царёныш, – Ну, раз так – идите отдыхайте…

– Хайль Миликон! – млять, и вот для ЭТОГО надо было нас к себе вызывать! В результате теперь уже ни о четырёхстах минутах сна речи не идёт, ни даже о трёхстах – двести пятьдесят от силы. Подходим с Траем к моей палатке – чтоб ему не топать вокруг Гасты в свой лагерь среди ночи, я у себя решил его разместить, даю команду слугам, и тут – млять, звиздой накрылся наш сон! Караульные опять пленника привели, точнее – того давешнего парламентёра. Подождать хотя бы до рассвета было, конечно, ну никак нельзя!

– Рассказывай уж, чего вы там надумали, – предлагаю ему, прибомбив свою жопу в раскладное походное кресло и указав ему на такое же.

– Утром наши сделают вылазку небольшим отрядом. Вы отрежете этот отряд от ворот и оттесните правее, за башней. Другие наши со стены спустят для них верёвочные лестницы, но отряд замешкается, и ваша лёгкая пехота захватит их раньше. Ваши полезут на стену, наши пращники со стены будут обстреливать их – они уже заготавливают для этого ПРОБКОВЫЕ "жёлуди". Но пусть уж и ваши люди тоже не слишком усердствуют в бою, ладно? Ваши залезут наверх, наши им там сдадутся, отряд внизу – тоже. Вы тогда тяжёлую пехоту на стену посылайте и к воротам тоже, да побольше. Сотня пусть на стену влезет и с нашей стороны спустится, а у ворот построится и щиты сомкнёт – как у вас это называется?

– Черепаха?

– Да, пусть будет черепаха. Выглядит страшно, наши у ворот испугаются и тоже сдадутся. Ещё сотня пусть на стену с другой стороны от ворот поднимется, и там им тоже наши сдадутся. Захватываете ворота, открываете и впускаете в город новые отряды. Все наши, кто решил вам сдаться, испугаются ваших отрядов и сдадутся им…