Киришима ткнула пальцем в россыпь серпов и молотов по алой броне:

– Узор.

Удачно пошутил, а? Тогда так:

– Цитата из древней классики, старый фильм. Показать?

Опять взгляд, опять сканер, чуть не до звона корпуса.

– Киришима, что ты там говорила насчет раздевания взглядом?

Неожиданно подействовало: Киришима смутилась, даже посмотрела несколько в сторону и буркнула:

– Сам назвал психушкой, теперь-то чего уж… Ладно, пошли.

И мы пошли.

* * *

Мы пошли к ближайшему костру, где вертелась Дзуйкаку, деловито распоряжавшаяся готовкой. Готовила мелкая рыбу в соляной скорлупе. Со всей решительностью туманница…

Кстати, здесь их называли русалками, но и это слово я не мог заставить себя выговорить. Потому что – где хвост?

В общем, Дзуйкаку быстро отсекла тунцу голову. Затем, крутанув рыбину за хвост вокруг себя, как метатель молота, вытряхнула потроха просто в океан. Тушку обваляла в соли, напихала подготовленными специями – лимон я узнал, остальное и не пробовал – уложила на железный поддон от полузарядов, после чего плотно облепила со всех сторон все той же солью, слоем в добрый палец толщиной… Даже без головы тунец оказался длиннее мелкой аватары. Выглядело все это, как лепка пляжной скульптуры: в мерцании углей соль от мелкого песка отличается не слишком. Плюс, ведерко и совочек в руках Дзуйкаку вышибали слезу умиления из буквально всех вокруг.

Люди уже выкопали яму под прогоревшим костром и притащили здоровенный рулон фольги. Откуда взяли, не спрашивал, а насчет спецодежды из фольги – ну там, шапочки, халаты – решил не шутить.

Дзуйкаку подняла скульптуру силовым полем, и люди – мы с Киришимой тоже поучаствовали – замотали рыбину фольгой на манер аккуратной такой мумии.

– Фараонов, похоже, тоже мариновали. И в пирамиде запекали торсионными полями. Потом сломался агрегат, – Киришима хмыкнула, – и бизнес кончился.

Не подпуская никого, Дзуйкаку бережно опустила мумию тунца-анацефала в яму – силовым полем, конечно.

Стряхнула с рук соль, увидела нас. Поздоровалась, и я сказал:

– Дзуйкаку-сама, не знаю, нужна ли вам благодарность, но примите мою вместе с искренним уважением. В силах ли я чем-то возместить причиненное беспокойство?

– В силах, – кивнула девочка, пригладив и без того ровно лежащие черные волосы. – Причем тут именно в силе дело. У меня с мощностью так же печально, как у тебя с ловкостью. А я давно ломаю голову над Евгенией… Ну, "Принц Ойген". Она в коме еще с Перекрестка. Что делать, знаю. Но вот мощности мне не хватает. А ты как-то умеешь подпитываться от обычной, блин, ядерной бомбы. Бомбу нам достанут, это не проблема…