— Да понимаю я Афанасий Петрович — негромко ответил ему Костя — вот только ничего придумать не могу. Как идти, куда идти? Да и как этих волчар на место ставить? Они ведь на войне и на разведке собаку съели. А я? Вообще в такой истории в первый раз оказался.

— Волчары говоришь? — хмыкнул Афанасий — а, что волчары и есть. Бирюки матерые. Вот только, коли с тобой чего случится, князь с них шкуры живо спустит. На доху. Обратно без тебя им возврата нет.

Щебенкин некоторое время смотрел на ухмыляющегося подьячего, не совсем понимая, чему он так развеселился, а потом вдруг до него "дошло" и в голове, словно сам собой сложился план обуздания разгулявшейся "вольницы".

ГЛАВА 14. Схватка

ГЛАВА 14. Схватка

Разведчики вернулись задолго после полудня. Внезапно вынырнули из-за густой завесы начинающего зеленеть первой листвой орешника.

— Казанцы — коротко сообщил подсевший к Костику, Рудый — версты три от нас стоят воинским станом.

— Много?

— Десятка четыре не больше. Ночью навалимся, вырежем, и пикнуть не успеют. Главное, ни одного живым не выпустить — деловито пояснил нижегородец и бросил быстрый взгляд на Алима, восседающего напротив невозмутимой буддийской статуей — лагерь богатый, бакшиш хороший будет.

Десятник, прикрыл узкие щелочки глаз, некоторое время раздумывал, а потом согласно кивнул: "якши".

— У нас другая задача — вскинулся было взбешенный подобной бесцеремонностью Костя, но тут же справился с рвущимся наружу гневом — ну, что ж Данила, и ты Алим, берите своих людей и идите. Я дальше к Казани сам пойду. Думаю, без вас управлюсь.

Вот тут, кажется обоих вояк, проняло, как следует. Подобной выходки от "немчина" они никак не ожидали.

— Нет — глаза татарина широко распахнулись, он подскочил — один не ходи.

— Тогда пошли со мной — равнодушно пожал плечами внутренне возликовавший, но старательно сохраняющий маску видимого спокойствия Щебенкин.

— Бакшиш брать надо — горячо возразил Алим — давно воюем, бакшиш нет. Воины недовольны.

Костя спорить не стал, только снова равнодушно пожал плечами, давая понять: "мол, дело хозяйское и довольство твоих воинов меня мало волнует".

Татарин ожег его яростным взглядом, скрипнул зубами, но вынуждено кивнул головой, соглашаясь.

— Ибрагимка там — подняв от земли тяжелый взгляд, выдавил, молчавший до сих пор нижегородец — нужен он мне, давно его искал. Расскажу я тебе кавалер, быль одну, а дальше ты уж сам решай, как быть. Я тогда в приказчиках ходил у купчины одного. В Казань, до того часто ездили, торговали всегда с прибылью и в городе самом бывать доводилось. А Ибрагимка купчина справный был, по Волге вниз хаживал до самого моря и там торговал. Мы ему железо свейское, что в Великом Новгороде покупали, а он нам товар дорогой давал, что у персов и астраханцев брал: иной раз ковры привозил дивной работы, посуду медную, шелк. Гостевать друг к дружке ездили. Да только, что-то последнее время не заладилось у него, то ногаи караван ограбили, то лодья с товаром утонула, едва не разорился. Вот хозяин то мой, упокой господь его душу, серебра то ему тогда и ссудил. На свою голову.