Бой был закончен, настала пора считать потери и трофеи. Причем последнее интересовало сейчас нашего героя меньше всего. Чего нельзя было сказать об остальных.

Казалось, жажда наживы охватила всех его спутников, даже скованные дисциплиной гвардейцы — новороссы и те нетерпеливо переглядывались, не пытаясь скрыть горячее желание присоединиться к всеобщему "веселью", которое при полном попустительстве отцов-командиров, грозило затянутся надолго. Рудому было явно не до того, он наконец нашел того, кого так долго искал, а лесятник Алим и сам с удовольствием воспользовался случаем поправить свое материальное благосостояние за счет побежденных. А Костя…. Да он банально растерялся не сразу сообразив, что надо делать дальше.

— Соберите оружие, брони. все, что не займет много места — видя растерянность командира взял инициативу в свои руки более опытный в таких делах Мошкин — вьючьте захваченных лошадей. Уходить надо. Константин Лексеич, вели нашим татарам, чтобы юрты не палили. Нам сейчас много света ни к чему.

— Добро ты Афанасий распорядись здесь я с остальным разберусь — наконец пришел в себя Костя.

Рудого и его ребят он нашел занятых важным делом. Сноровисто и без лишних разговоров они мостили поперек седла тщательно упакованную в кошмы тушку пленника. Для Данилы и его подчиненных этот трофей был самым ценным из всего добытого в разбойничьем лагере. Впрочем, и остального тоже хватало. Естественно они небыли против того, чтобы поскорей покинуть разоренный стан.

"Уламывать" татар пришлось несколько дольше, но и они были достаточно опытными вояками, чтобы прекрасно понять, что надо уходить как можно быстрее и дальше.

Когда небольшой отряд покинул место недавнего побоища, почти каждый из его бойцов вел в поводу заводную лошадь, навьюченную оружием, доспехами, дорогой одеждой и утварью и это несмотря на то, что большую часть взятого "на меч" добра, пришлось бросить.

Остаток ночи ушел на то, чтобы уйти как можно дальше на восток от разоренного становища. Рассвет застал разведчиков в небольшом логу, укрытом от посторонних глаз колючим кустарником. Пока остальные занимались разбивкой лагеря и приготовлением немудрящей снеди, Рудый взяв с собой одного помощника утащил пленника в сторону и занялся допросом.

Константин за ним не пошел, то, что там произойдет, он вполне себе представлял и присутствовать при этом категорически не желал. Нет, он не считал действия Данилы неправильными, наоборот, умом прекрасно понимал, что для людей средневековья нет ничего зазорного в том, чтобы подвергнуть пытке допрашиваемого пленника, тем более, что полученная информация может быть полезна и для выполнения основной задачи, или предать мучительной смерти убийцу и разбойника. Мысленно ругал себя за мягкотелость, но ничего поделать не мог, боялся, что в самый ответственный момент не выдержит, проявит позорную слабость и не хотел ронять себя в глазах товарищей.