— Бузят? — Поинтересовался Фокадан у мэра, отставного лейтенанта Кларка из Кельтики, потерявшего руку под Атлантой.

— Нормально, — пожал тот плечами и тут же машинально поправил пустой рукав, заправленный за ремень, — ворчат немного, что командовать ими пришлые будут, но мы им рты позатыкали. Если уж пришлые перевезли тебя через океан и прерии, город вот строят и кормить будут, то поднимать такой вопрос ты права не имеешь.

— Да немногие и ворчат, — усмехнулся Флинн, получивший пост директора школы для мальчиков, — бузотёры некоторые — из тех, что с претензиями и до столба докопаются. Мы все военные бывшие, все из ИРА, так что детвора как на героев смотрит, да и женщины вполне благосклонно поглядывают.

— Мужички некоторые разве, — подхватил шериф Хиггинс, усмехнувшись, — мало их, так думали подмять под себя остальных, да королями ходить в бабьем королевстве, ан нет, не вышло. Обидно им, дурошлёпам, не понимают, что в таких вот условиях только армейская организация и нужна. Иначе этих дуриков с претензиями живо подвинут местные бандиты. Городки, где почитай одни только женщины и дети, раздолье для всякой швали. А вот против военных бывших, да ещё ИРА, поостерегутся — знают, мы их на деревьях развесим, если что. По частям.

Фокадан усмехнулся одобрительно, пару акций устрашения бойцы ИРА успели провести в Калифорнии, всколыхнув память об отрезанных головах перед полицейским участком Нью-Йорка. Кого на кол, кому яйца отрезали — поводов местные бандиты дали предостаточно.

— Ладно, парни, — подвёл он итог беседы, — пора в следующие городки — показать, что власть их не бросила.

— Масштабно получается, — задумчиво сказал Фред, когда они покидали очередной городок пару недель спустя. Сидя в седле, он обернулся и ещё раз посмотрел на улицы, хорошо видимые с высокого холма. Ирландцы копошатся с раннего утра, встав ещё до рассвета.

Может, потом столь бурный энтузиазм и поутихнет, но сейчас под руководством мастера Грегора и патера Ноэля они возводят церковь, и в этом деле хочет поучаствовать каждый, включая совсем маленьких детей. Символ новой жизни, чтоб его… не школа, а всё та же церковь. Может, потом они станут больше ценить образование, но это будет потом, сейчас приходится работать с тем, что есть.

В большинстве своём неграмотные или в лучшем случае способные расписаться и с грехом пополам опознать вывеску на магазине. Невежественные и косные, фанатичное верующие католики, истово ненавидящие англичан. Его народ.

Алексей Кузнецов потихонечку уходит в прошлое, ныне он Алекс Фокадан. Не переставая быть русским, окончательно стал русским ирландцем.