– Да что ты понимаешь, деревня! – поспешил заткнуть рот простодушному подчиненному унтер. – Это же – вещь! Кстати, ваше благородие, а вы вот так и пойдете?

– Разумеется.

– Зашибись!

– Что?

– Я говорю, пора нам, – невозмутимо пояснил Будищев и решительно шагнул в сторону леса.

Затем был стремительный бросок сначала через лес, затем какие-то поля, потом снова перелески, пока, наконец, не остановились в глубине ничем не примечательной рощи.

– Где это мы? – еле выговорил совершенно запыхавшийся Линдфорс.

– Где-то в Болгарии, – глубокомысленно ответил ему унтер и обернулся к остальным: – Так, Шматов за мной, а вы сидите здесь и смотрите в оба…

– Я с вами! – тут же подскочил Ванечка, но покачнулся от усталости и непременно упал бы, если бы его не подхватили солдаты.

– Да мы так, только оглядеться, – поспешил успокоить его Дмитрий. – Будьте покойны, ваше благородие, ничего интересного не пропустите!

– Нет, я все равно с вами, – не сдавался подпоручик. – Только отдышусь немного.

– Как прикажете.

Примерно через четверть часа они оказались на околице маленькой деревушки, точнее, того, что от нее осталось. Судя по всему, ее разграбили и сожгли как минимум за год до начала войны, возможно даже – во время Апрельского восстания[62].

– Дымом пахнет? – потянул ноздрями Федор.

– Так пожарище, – пожал плечами офицер.

– Нет, вашбродие, свежим дымом пахануло и чем-то едовым.

– Откуда?

– Вон из той балки, – показал рукой Дмитрий. – Давайте поглядим, кто там с утра пораньше колбасу жарит.

Как оказалось, чуткий нос Шматова не подвел, и в балке и впрямь горел небольшой костерок, вокруг которого суетились несколько солдат в форме низама[63]. Всего их было человек двенадцать во главе с офицером, но большинство было занято тем, что разувались и брызгали себе на ноги водой из фляжек.

– К намазу готовятся, – шепнул офицеру унтер.