— Вот документы.

— Действительно, — кивнул тот и, внимательно ознакомившись с содержимым, зычно крикнул: — Сергиенко!

— Слушаю, вашбродь, — выскочил как черт из табакерки унтер.

— Выдели троих в помощь господину юнкеру.

— Есть! — гаркнул тот, и уже было сорвался с места, но, заметив, что офицер не закончил, вовремя остановился.

— Груз передать прапорщику Панпушко, — продолжал штабс-капитан, недовольно зыркнув на своего не в меру бойкого подчиненного.

— Есть!

— И смотри, чтобы все в порядке было, ракалия! [80]

— Есть!

Пока офицер давал наставления своему унтеру, Будищев развернулся к сопровождающим его матросам.

— А вы марш к катеру!

— Господин кондуктор, — состроил умильную рожу один из них. — Нешто вы сами справитесь с эдакой кучей?

— Солдаты помогут.

— Так рази пехоцкие соображают, как правильно груз доставить? Ить это самые, что ни на есть, темные люди! Ну, кроме тех, что в Болховском полку служили…

— Не подлизывайся. Знаю я, что у вас на уме.

— Господин юнкер, да рази мы вас когда подводили?

Дмитрий в ответ внимательно посмотрел на моряка. Невысокого роста, жилистый парень примерно двадцати пяти лет от роду смотрел на него с таким преданным выражением лица, что было ясно — ещё как, подведет! Тот, в свою очередь, заметив скептическое выражение лица начальника, подвинулся поближе и зашептал:

— Вашбродь, нешто мы без понятия? Это, марсовые — дурни, как увидали водку, так и налакались без меры. А мы — комендоры, другое дело, чинно, благородно, после отбою с устатку…

— Я ещё не «благородие».

— Ну так станете ишо, какие ваши годы!