— Как повезет, — дипломатично ответил офицер. — Самая лучшая кухня у господина Ованесова, но лишь в том смысле, что прочие ещё хуже. Кстати, там мы быстрее всего выясним, что же случилось, и отчего ваш пароход ушел.

— Тогда пойдемте, — согласился Дмитрий и обернувшись к матросам скомандовал: — За мной, орлы, отстанете, я вам все перья выщипаю!

— Как скажете, господин кондуктор, — улыбнулся матрос по имени Макар. — Нам на ту сторону самим весьма способно.

Восточная часть Чигишляра делилась на две неравные половины длинной площадью, имевшей громкое название Лазаревской улицы. В самом начале её стояла лачуга несколько пригляднее прочих, на которой красовалась выкрашенная ядовито-синей краской вывеска в совершенно восточном стиле: — «Гостиница Iованесъ с нумерамъ для приезжимъ». По рассказу прапорщика, номера эти представляли собой две грязные сквозные каморки, но беда в том, что ничего лучшего в Чигишляре всё равно не было.

Сама же харчевня располагалась под довольно большим навесом, где стояли грубо сколоченные столы и лавки. Скатертей там не водилось отродясь, да и при здешнем климате с частыми ветрами, переносящими груды песка, они вряд ли долго оставались бы чистыми. Но запахи от стоящих поодаль жаровен доносились совершенно умопомрачительные, и Будищев тут же устроился за одним из столов.

— Что угодно господам? — радушно спросил материализовавшийся из ниоткуда хозяин с непередаваемым акцентом.

— Того самого, что так хорошо пахнет, уважаемый, — шумно втянул ноздри Дмитрий. — Нам с прапорщиком по два раза, и про моих людей не забудьте.

— Сейчас всё будет, — поклонился Ованесов, которому явно понравилось почтительное обращение моряка. — Вы садитесь сюда, а вашим матросам туда принесут. Тут у нас господа кушают.

— А что, любезный, не слыхали ли вы, отчего так быстро ушел пароход «Баку»? — поинтересовался у хозяина Панпушко, явно обрадованный приглашением.

— Знаю, как не знать, — отозвался армянин. — Другой пароход на мель сел. «Баку» пошел выручать.

— Вот видите, все и разрешилось, — улыбнулся артиллерист. — Такое тут не редкость.

— Что будете пить? — спросил купец. — Есть кизлярское, шемаханское, кахетинское, саперави совсем недавно привезли, киндзмараули…

— Лучше водки, только хорошей, — прервал его излияния прапорщик и доверительно наклонившись к Будищеву прошептал: — не берите здесь ничего иного. Обманут, сукины дети и под видом кахетинского дадут такой дряни, что во Владикавказе постеснялись бы свиньям налить.

— Конечно хорошей, — и не подумав обидеться, отозвался хозяин. — У Ованеса только самая хорошая водка!