Редактор «Писем Айн Рэнд» (1995) признаёт, что «некоторые наименее интересные материалы из писем» и «рутинные приветствия и прощания» были удалены[612]. Подобные пробелы представляют для историков большой интерес, поскольку именно в них Рэнд отмечает детали своего расписания, делает пометки о недавних событиях из своей жизни и вырабатывает уникальные черты своего способа общения. Изучение оригиналов писем Рэнд помогло мне воссоздать сеть сохраняемых ею контактов, а также отследить развитие её взаимоотношений с ключевыми фигурами. Изменений в её переписке я не обнаружила. Эти письма не претерпевали никаких изменений с момента публикации; они лишь неполны по содержанию. Исследователи могут использовать данные материалы, особенно историки, однако стоит отметить, что важную информацию можно почерпнуть только из оригиналов[613].

Наиболее значительной и проблематичной является редактура «Дневников Айн Рэнд» (1997). Почти на каждой странице публикуемого материала присутствуют неподтверждённые правки оригинала Рэнд. В предисловии редактор Дэвид Харриман в своё оправдание заявляет, что замещение слов Рэнд его словами необходимо для достижения большей ясности. Однако во многих случаях его редактура искажает изначальный посыл Рэнд.

Во многих правках задействованы небольшие, но весомые слова, такие как «если» и «но». Предложения, начинавшиеся у Рэнд с осторожного «если», переписаны так, чтобы звучать более уверенно и определённо. Некоторые отдельные предложения соединены вместе с помощью «но». Изменения иногда кажутся оправданными несвязными эстетическими предпочтениями, например замена «разогретый» на «подогретый»[614]. Здесь оригинальные формулировки Рэнд играли значительную роль, поскольку отражали затяжные трудности с богатым идиомами и диалектами английским языком. Подобные шероховатости удалялись из её художественных произведений и публикаций, однако остались в её личных записях как ценные свидетельства её происхождения и лингвистического развития.

Редактуре также подверглись важные сдвиги и изменения философии Рэнд. В начале своей карьеры она боготворила архитектора Фрэнка Ллойда Райта, вдохновляясь которым она создала персонажа Говарда Рорка. Даже на ранних стадиях её увлечения прослеживалось разочарование райтовским «мистицизмом». Читая его книгу «Исчезающий город», она отмечала для себя: «Больше идей Райта. Некоторые прекрасны, великое множество, слишком много непонятны». Этот намёк на разочарование замалчивается в публикацих, что делает высказывание Рэнд похожим на более позитивное: «Некоторые прекрасны, но многие остаются загадкой»[615]. Исчезли и ницшеанские повторения «многих слишком много», что свидетельствовало о продолжительной приверженности к философии немецкого мыслителя.