Взяв сигарету из портсигара, Фрунзе попросил Ваню открыть нижнюю часть оконной рамы — турецкую форточку. Послышалось море… Фрунзе продолжал:

— Я был в частях. Пришел к выводу, что победа турецкой армии обеспечена, несмотря на техническое преимущество короля…

Фрунзе рассказал о дорогах, об опасных участках ее, о мостах и туннелях, о транспорте вообще, и какой огромный путь предстоит пройти стране. Люди это понимают, надеются на помощь России; в Иозгатском лазарете, рассказывали, турецкие раненые солдаты целовали газету с сообщениями о победе Красной Армии…

— За турок не агитируйте нас, Михаил Васильевич…

Московское посольство прибыло в Самсун на речном колесном пароходике «Феликс Дзержинский». Он продвигался осторожно вдоль берега. На виду города Ризе его окружили многочисленные лодки — турки бросали на палубу цветы.

— Затолкали к нам на борт корзинищи с апельсинами, — рассказывал Аралов. — Платы не берут! Машут платками, кричат: «Браво, Россия!» Я тут же и подумал: это — через Фрунзе, видимо, он сердца завоевал, вот и нам внимание… Последний вопрос. С нами едет турецкий журналист Ахмет-бей. Говорит, что эпопея Энвера, оказавшегося в Бухаре, не ясна. Дескать, как он мог туда попасть, потом таинственно исчезнуть на охоте и стать во главе мятежников? Зачем это ему нужно? Как он мог получить деньги от англичан, которых ненавидит? Словом, не во главе мятежников он, а Советам служит.

— Разъясните туркам, — тотчас отозвался Фрунзе, — это неправда, мы верим Кемалю. Видимо, больше, чем англичан, Энвер ненавидит Кемаля и, чтобы насолить ему, вновь как-то выплыть, сговорился-таки с англичанами, кинулся в очередную авантюру. Кемаль это чувствует, сам говорил мне. Подтвердите это Кемалю, Семен Иванович.

Аралов вздохнул:

— Жаль, через несколько часов нам разъезжаться.

Всходило солнце. Из окна стало видно — на мачте «Дзержинского» под косыми лучами алеет флаг. Этот пароход и повезет в Батум миссию Фрунзе.

ПОЖАРЫ

ПОЖАРЫ

Утром переселились на пароход. Ваня будто свободнее задышал. Теперь последний прием — для самсунских турок, они взойдут на борт «Дзержинского», чтобы не стесняться аллаха. Не так уж и верят в него, просто одни на нем зарабатывают, другие поклоняются лишь потому, что боятся мулл. А третьи его именем оправдывают свое злодейство. Не забыть дорогу от Хавзы…

Взялся в бинокль смотреть, что в порту, какая обстановка. Американский контрминоносец тут как тут, покачивается. Рядом — подкрашенная белая «Мечта», бывший русский, ныне французский пароход, проданный Врангелем после бегства. Матросы по родине плачут.