Ореол волновался и двигался безостановочно, точно он был игрушкой бури в верхних слоях атмосферы. Из мрака внутри ореола выскакивали все новые лучи света, за ними другие, и тогда темное поле в середине ясно выделялось. В другое же время оно было совершенно закрыто световыми массами. Затем буря в верхних слоях атмосферы как будто утихла; сияние побледнело и некоторое время светилось матовым беловатым светом, чтобы потом опять внезапно засиять и снова начать ту же игру.

Вся масса света над короной могучими волнами переходила через зенит и темное центральное пятно, буря усиливалась, лучи сплетались друг с другом; все становилось одним огромным световым хаосом, который заволакивал корону и заливал и ее, и лучи, и темное пятно в середине неба потоком светящегося тумана. В заключение все опять побледнело, и я ушел вниз.

В полночь никакого северного сияния уже почти не было видно».

«Пятница, 26 октября. Вчера вечером мы находились под 82°03' северной широты.

Последние два дня пасмурно и даже в полдень так темно, что я подумал, не придется ли вскоре отказаться от прогулок на лыжах. Но сегодня утром наступила ясная, тихая погода, и я совершил восхитительную прогулку на запад, где образовалось много новых нагромождений льда, впрочем, незначительных.

Сегодня «Фраму» исполнилось два года. По этому случаю был тонкий обед, из жареной фаршированной палтусины, черепахи, свиных котлет с бобами и зеленым горошком, плум-пу-динга (в первый раз настоящий горячий плум-пудинг) с соусом и, наконец, земляника. К столу, как обыкновенно, было подано вино (т. е. лимонный сок с водой и сахаром) и кроновский мальц-экстракт. Наверное, все чувствовали некоторое обременение пищеварительного аппарата. После обеда – кофе и медовые пряники, Нурдал предложил папиросы. Общий праздник.

Вечером снова северный ветер. Вероятно, он не надолго. По крайней мере, хочу надеяться и верить, что южный ветер не замедлит явиться снова. Но мы мечтаем не о нежном зефире юга, не о легком дыхании румяной зари, нет, нам нужен холодный резкий, дующий со всей полярной силой южный ветер, который согрел бы «Фрам» снежными сугробами, закружил бы и взвихрил их, – вот какого ветра мы ждем, чтобы он понес нас на крыльях вперед к заветной цели.

Итак, сегодня тебе исполнилось два года, «Фрам»! Сегодня за обедом я сказал, что если мы еще год назад признали «Фрам» превосходным кораблем, то сегодня у нас еще больше оснований подтвердить это. Он хоть и не слишком быстро, но верно и безопасно несет нас вперед. Затем мы выпили за счастье и успехи новорожденного. Тост был немногословен. Но если бы я дал волю своим чувствам, то не так бы скупился на слова. По правде говоря, мы любим наш корабль, как только можно любить неодушевленный предмет. Да как же нам не любить его? Ни одна мать под своим крылышком не может дать детям столько тепла и безопасности, сколько дает он нам.