Как ни удивительно, а все же по мере приближения к земле лед как будто становится ровнее, а мы-то ожидали противоположного. Пусть бы так и продолжалось! В общем лед здесь, мне кажется, значительно ровнее, чем вокруг «Фрама». Совершенно непроходимых мест нет; встречающиеся неровности относительно невелики, представляют собой лишь маленькие холмы, а огромных торосов и гряд, какие мы встречали на севере, здесь нет. Полыньи попадаются иногда совсем узкие; они недавно образовались, и вода в них покрыта снежным салом. Впрочем, сало это довольно коварно. С виду оно похоже на ровную ледяную поверхность, но стоит ткнуть в нее палкой, как та уходит насквозь, прямо в воду.

Вчера утром я вычислил долготу и широту за воскресенье (5 мая). Широта 84°31', а долгота (восточная) 66°15'[292]. Значит, мы вовсе не так далеко ушли к югу, как хотелось бы, но зато очутились значительно дальше к западу. Дрейф относит нас назад и на запад. Теперь я буду держаться более южного курса, чем раньше. Если нас относит все время к западу – значит, надо держать курс прямо на юг; больше всего я боюсь отклониться чересчур далеко на запад. Надо надеяться, что мы все же скоро увидим землю и тогда будем знать с точностью, в какую сторону идти. Теперь земля должна скоро появиться!

Вчера не пришлось убивать собаку, так как оставалось еще две трети от забитой третьего дня Уленьки. Этого вполне достаточно. Думаю, что теперь мы сможем убивать собак через день, а там встретим и медведя».

«Четверг, 9 мая. –13,3 °С. Вчера выдался довольно хороший день. Правда, лед был не очень хорош, неровен, и идти по нему было нелегко; тем не менее мы равномерно продвигались вперед. По временам встречались и более ровные значительные пространства. Погода вчера утром, в момент нашего отправления, около половины третьего, была прелестная. Солнце светило сквозь легкие белые кучевые облака. Однако путь был достаточно труден для перехода, а тут еще спустился туман, сопровождаемый ветром, который держался одного и того же направления (с ССВ).

Собакам, по мере того как число их уменьшается, становится все тяжелее и тяжелее. На деревянных подполозьях нарты скользят, по-видимому, негладко. Я уж давно подумывал о том, чтобы снять их, и сегодня наконец решился это сделать. Собаки, однако, продолжают идти все тем же шагом, время от времени они совсем останавливаются. Вчера в моей упряжке осталось всего четыре собаки: одна, Флинт (Кремень), выскользнула из упряжи и убежала. Поймать ее удалось только вечером, и в наказание мы ее закололи.