«Там ужасное процветание и невероятное материальное благополучие. А у нас есть как есть – об этом я тебе не должен рассказывать. Я возвращаюсь в страну в конце сентября, а сейчас поездом еду в Берлин. А эти бараны, которые проиграли войну, понятия не имеют о том, как им хорошо, – жалуются на миллион забот и проблем. Подогревают себе море, всё у них РАБОТАЕТ и вообще, такая жизнь, как там, очень раздражает польского человека! Как же несправедлива История!..»[380]
«Там ужасное процветание и невероятное материальное благополучие. А у нас есть как есть – об этом я тебе не должен рассказывать. Я возвращаюсь в страну в конце сентября, а сейчас поездом еду в Берлин. А эти бараны, которые проиграли войну, понятия не имеют о том, как им хорошо, – жалуются на миллион забот и проблем. Подогревают себе море, всё у них РАБОТАЕТ и вообще, такая жизнь, как там, очень раздражает польского человека! Как же несправедлива История!..»
Похоже, он в 1979 году описывал пребывание в «подвале у какого-то тирольца» и поездки машиной к Большой Горе:
«Летом того же года мы были долго в Австрии, в Вене, Шладминге на юг от Зальцбурга, в арендованном «апартаменте», так называемом симпатичном деревянном домике, было нам очень хорошо, почти каждый день выезжали на экскурсии машиной, потому что там на каждую гору можно въехать машиной, а на вершине всегда тебя ждёт кайзершмаррн [так называемый императорский омлет с ванилью и изюмом. – Прим. авт.], пиво и венский шницель»[381].
«Летом того же года мы были долго в Австрии, в Вене, Шладминге на юг от Зальцбурга, в арендованном «апартаменте», так называемом симпатичном деревянном домике, было нам очень хорошо, почти каждый день выезжали на экскурсии машиной, потому что там на каждую гору можно въехать машиной, а на вершине всегда тебя ждёт кайзершмаррн [так называемый императорский омлет с ванилью и изюмом. – Прим. авт.], пиво и венский шницель»[381].
«Летом того же года мы были долго в Австрии, в Вене, Шладминге на юг от Зальцбурга, в арендованном «апартаменте», так называемом симпатичном деревянном домике, было нам очень хорошо, почти каждый день выезжали на экскурсии машиной, потому что там на каждую гору можно въехать машиной, а на вершине всегда тебя ждёт кайзершмаррн [так называемый императорский омлет с ванилью и изюмом. – Прим. авт.], пиво и венский шницель»
Описанная выше «машина» была первым автомобилем в длинном списке машин Лема, которую он наконец полюбил. Как я уже описывал, гэдээровские двухтактники и итальянский «Фиат» были для Лема источником постоянных разочарований. В свою очередь, король тогдашнего польского автопроизводства «Фиат 125», купленный в 1971 году, никогда так и не получил признания Лема, так как, проехав всего 25 тысяч километров, потерпел серьёзную аварию: