Мне всё равно, что ты там написал в этой книге, я люблю тебя, отец

Мне всё равно, что ты там написал в этой книге, я люблю тебя, отец

В один июльский день Джо Аллан, старинный друг Леона, был вызван в суд по просьбе адвоката Жени Хендрикс, Джона Вильсона. Мистер Вильсон хотел узнать, не говорили ли они подростками о родителях Леона. Доходили ли до него слухи о том, что его мать "была с другим мужчиной" до рождения Леона? Вопрос этот одновременно и очень удивил Алана, и смутил. Он сообщил суду, что "все мы естественно считали Эла отцом Леона". А Жени Хендрикс и её сводный двоюродный брат Боб в это время наблюдали в четыре глаза за реакцией Леона, сидящего буквально в метре от них.

В этот день я находилась в зале и хорошо видела, с каким удовольствием они наблюдали за своим адвокатом, Джоном Вильсоном, проводящим перекрёстный опрос свидетелей. Но Леон проявил характер и сохранял спокойствие, несмотря на то, что Вильсон затронул личную жизнь его матери и со смешками пытался добиться от свидетелей признания, что Леон не является Хендриксом по рождению.

Каждый день судебного процесса поклонники Хендрикса, которым не нашлось места в зале суда, с нетерпением ожидали снаружи, спрашивая каждого выходящего о том, что нового произошло внутри. Я видела, как тридцати- сорокалетние люди подошли к Леону у лифта сразу после выступления Джо Аллана.

— Леон, как же так? — спросили они с участием.

Он только улыбнулся в ответ и произнёс:

— Всё хорошо, всё хорошо.

Впрочем, немного подумав и улыбаясь мне, сказал им:

— Со мною остались Джими и наша мать.

Он произнёс это, как если бы память о них служила ему талисманом, который сможет защитить его от всех напастей. И никакого значения для него не имело жестокосердие Жени и её адвокатов — он не чувствовал себя одиноким, всеми покинутым.

Мнение адвоката, участвовавшего в процессе, но не представлявшего интересы Леона, когда я спросила его, что он думает о брате Джими, поставило меня в тупик.

— Разве его унизили? Разве он узнал что–нибудь плохое, чего он не знал прежде?

Всё что угодно, только не такой ответ я собиралась услышать от этого реакционно–настроенного адвоката.

— Если честно, я не думаю, что у него могла бы иначе сложиться жизнь, ведь он прошёл через систему детских домов, — пояснил он свои слова. — Вот причина, почему ему досталась такая тяжёлая судьба. Полагаю, каждый взрослый ответственен за то, что с ним происходит в жизни и это может длиться много лет у многих из нас.