В своей книге "Будущие пути германской внешней политики" Розенберг на этот счет выразился весьма точно, совершенно откровенно выдвигая на первый план германской внешней политики идею участия Германии в антисоветском блоке, руководимом Англией. Розенберг писал тогда: "Соответственно с позицией Англии по отношению к Германии должна будет определяться позиция Германии по отношению к московскому государству (хороша независимая национальная политика, которая руководится в одном из основных вопросов установкой другого государства. — Н. К.), в какой бы форме оно ни существовало. Не надо забывать, что и после отторжения южных областей (т. е. Украины) и, само собой разумеется, Кавказа, русское государство все еще будет колоссом, который благодаря своей значительности сможет играть все еще значительную роль. Уже Бисмарк заявил в своих "Мыслях и воспоминаниях", что интересы Англии легче можно защищать на русско-польской границе, чем в Афганистане. Союз Германии с Украиной даст возможность Германии оказать Англии услугу защиты ее богатейшей колонии, если Англия примет на себя защиту германской границы от французского вторжения". Так сказать, в дополнение к этой программе антисоветского англо-германского соглашения, Розенберг проповедует соглашение национал-социалистической Германии с белогвардейскими эмигрантами и контрреволюционерами всех мастей и категорий, в особенности с украинскими. Недаром ныне Розенберг является руководителем пресловутого украинского института, где не столько изучаются украинские проблемы, сколько собираются кадры для эвентуального интервенционистского похода на Советскую Украину и для диверсионно-шпионской работы.

Розенберг таким образом вернулся после сотворения "Мифа XX века" к тем самым внешнеполитическим установкам, с которыми он приехал в свое время из Ревеля в Мюнхен, привезя в своем истрепанном чемодане идеологию русских черносотенцев и внешнеполитические установки прибалтийских баронов, которые мнили себя всегда носителями германской культуры в России, а поставляли царской России не столько культуртрегеров, сколько жандармов. И поэтому совершенно естественно, что Розенберг вернулся к той исходной точке своей внешней политики, при которой соглашение с Англией является только вторым принимаемым на худой конец вариантом национал-социалистической внешней политики. Ибо основным вариантом, основной рабочей гипотезой Розенберга является соглашение с Францией, несмотря на демагогические выпады против Версаля. Недаром Розенберг, как мы видели выше, выступил впервые на внешнеполитической арене не только вместе с русскими белогвардейцами, но и с пресловутым Адольфом Рехбергом, одним из самых заядлых, почти миниакальных прожектеров германо-французского антисоветского союза. Нечего и говорить, что в 1931 г. по пути в Англию, где Розенберг вел свои известные переговоры с английскими политиками в качестве официального посланца Гитлера, он остановился в Париже, где при посредничестве Рехберга состоялось в гостинице Литтре свидание с французскими прожектерами антисоветской интервенции.