К "существующим действительным отношениям", говоря словами Маркса, мы перейдем дальше, когда нам опять придется говорить о Розенберге, как идеологе внешней политики национал-социалистической партии. Ибо "Миф XX века" Розенберга и его антисоветская политика являются, говоря уже словами самого Розенберга, феноменами, исходящими из одного и того же духовного центра. Если "Миф XX века" Розенберг выдумал, чтобы создать иллюзию для мелкой буржуазии, то антисоветская политика в розенберговской концепции является единственно приемлемой для германского монополистического капитала формой национал-социалистического поднятия мелкой буржуазии на восстание против Версаля, восстание, которое фактически является признанием Версаля.

Дело в том, что "Миф XX века" выдуман Розенбергом с совершенно определенной политической целью. Розенберг, среди соратников Гитлера, является идеологическим дополнением Геринга или вождя штурмовиков полковника Рема. Рем, ка известно, создал по поручению рейхсвера национал-социалистическое вооружение (штурмовые отряды), как резервы будушей германской армии, освободившейся от версальских ограничений; Розенберг же создавал ту идеологию, которая должна была будто бы освободить Германию от Версаля и восстановить ее утерянную во время мировой войны великодержавность. Излагая свой "Миф XX века", Розенберг, между прочим, распространяясь на счет того "внутреннего германского центра", о котором шла речь выше, все время подчеркивает, что отличительным стимулом, приводящим этот германский центр в движение, являются геройство и беззаветная преданность долгу чести. Нарочито не определяя точно, в чем дело, Розенберг будит в полубразованных мещанских массах воспоминания об эпохе наполеоновского владычества над германскими странами и об эпохе так называемых "освободительных войн". В сознании германской буржуазии эта эпоха связана со смутными, но весьма приятными воспоминаниями о временах, когда она, что называется, и невинность соблюла и капитал приобрела. Невинность была соблюдена в том смысле, что у "освободительных войн" был в самом их начале, а еще больше в их конце, отнят всякий революционный оттенок, и трудящиеся массы были использованы в качестве исключительно пушечного мяса в борьбе за империалистические цели тогдашней германской буржуазии. Капитал был приобретен германской буржуазией, причем кое-что перепало в то время и мелкой буржуазии, — и во время наполеоновского господства и во время ликвидации этого господства французского империализма. Опять-таки у Маркса (стр. 1/6 — IV том) мы читаем: "При господстве Наполеона немецкие бюргеры продолжали и дальше заниматься своими мелкими делишками и великими иллюзиями… Немецкие буржуа, которые ругали Наполеона за то, что он заставил их пить цикорий и нарушил их покой военными постоями и рекрутскими наборами, изливали все свое моральное негодование на него и все свое восхищение на Англию; а между тем Наполеон, очистивший немецкие авгиевы конюшни и устраивавший цивилизованные пути сообщения, оказал им величайшую услугу, англичане же только ждали удобного случая, чтобы начать их эксплоатировать вдоль и поперек". Отсылая германского мелкого буржуа к воспоминаниям "героической" эпохи наполеоновских войн, Розенберт хочет жульнически подменить одну эпоху (да еще эпоху империалистических войн и пролетарской революции!) совершенно другой эпохой, в расчете на то, что малообразованные "истинно-германские" массы не заметят грубого романа. Вот политический смысл и социальный заказ "Мифа XX века""