Он стоит перед дверью своей первой камеры. Что за ней? Что его ждёт? Драться с первых же минут или разговаривать? А если слаб? А если на язык не мастер?

Прогибаться или подавлять? Воевать или договариваться? Или сразу сдаться?

В памяти мелькают кадры из дурацких фильмов о тюрьмах. И во рту сухо.

Но у того, с кем я играю сценку, есть возможность помочь близкому человеку, подсказать ему верный ход. Уберечь от глупых ошибок. В театральной миниатюре я, как режиссёр, допускаю, что эти двое могли бы ненадолго встретиться. И у бывалого арестанта есть несколько минут для передачи своего опыта. Эдакий тюремный Wi Fi. Лимит траффика – три коротких фразы, а то и слова.

Три совета.

Я всегда прошу своих подопытных не спешить с ответом. И не отделываться от меня заезженной классикой: «не верь, не бойся, не проси».

Не верить всем без исключения могут только разочарованные в жизни циники. Повернуться в бане голым задом к незнакомцу всё равно придётся, а доверять соседу с верхней шконки вынужден каждый зек. Энурез встречается.

Любое живое существо с развитой нервной системой чего-нибудь, да и боится. Посоветовать не бояться, это как посоветовать не моргать. Другое дело, как именно конкретная личность преодолевает свой страх и чем готова поступиться ради спокойствия, пусть и временного. Одни, боясь высоты, прыгают с парашютом, другие – живут на первых этажах.

Просить же кого-то о чём-то не зазорно в принципе. Бывает, просишь передать соль за столом. Случается, просишь перестать хамить за миг до удара. Попросить – не означает себя обязать. Просить или требовать – следствие воспитания, а не принципов. Культурное общение в тюремном мире приветствуется даже больше, чем на воле. Да и попросить уважаемый человек умеет так, что отказать ему невозможно. Этому следует учиться.

Отсидев лишь год и вообразив себя знатоком, я писал: «не верь, не бойся и молчи». Теперь я, пожалуй, оставил бы только последнее. Не болтай! Способность хранить чужие секреты или, хотя бы, не разбалтывать случайно услышанные ценилась всегда и везде. Однако в наше время эта добродетель дефицитна даже в тюрьме.

Впрочем, среди моих личных советов тому новичку, что с «рулетом» подмышкой стоит перед ржавыми «тормозами» неизвестной пока «хаты» были бы другие, более важные слова.

Уже опросив десятка два респондентов с синими перстнями на пальцах, я обратился с таким же вопросом и к себе. Какой бы я дал совет, встреть я сам себя восемь лет назад? И смог бы я прежний понять себя нынешнего?

Во времена моих поездок на судилище, я познакомился с уважаемым в тюрьме человеком. На вопрос о неизвестной мне лагерной жизни, он посоветовал мне: «Живи кем живёшь и действуй по обстоятельствам».