Оправданно рискнул он и непосредственно перед немецким наступлением. Взятые в ночь на 5 июля в плен немецкие саперы показали, что наступление назначено на три часа утра. До этого срока оставалось чуть более часа. Константин Константинович вместе с представителем Ставки Г.К. Жуковым находился на КП фронта и должен был без промедления решить, что делать? Если показания пленных верны, то следовало произвести артиллерийскую контрподготовку и тем самым нанести серьезный урон гитлеровским войскам, покидавшим укрытия и занимавшим исходное положение. А если нет?

Характерно, что в литературе приводятся различные, в том числе противоречащие друг другу, версии этого эпизода. Н.А. Антипенко пишет, что решение о немедленном открытии огня полководцы приняли совместно. И.Х. Баграмян утверждает, что представитель Ставки «доверил решение вопроса командующему». Сам Г.К. Жуков вспоминал, что на вопрос Рокоссовского, что делать — докладывать в Ставку или отдать приказ на проведение контрподготовки, ответил буквально следующее: «Время терять не будем, Константин Константинович. Отдавай приказ, как предусмотрено планом фронта и Ставки, а я сейчас позвоню Сталину и доложу о принятом решении». Его тут же соединили с Верховным, который принятое решение одобрил и приказал чаще его информировать.

Рассказанное Жуковым опроверг, однако, сам Рокоссовский, утверждая, что представитель Ставки уклонился от ответственности и предоставил решение этого вопроса ему[260].

Так или иначе, никто, кроме самого командующего Центральным фронтом, не знал всю цену переживаний, которыми сопровождался его выбор. В 2 часа 20 минут 5 июля советская артиллерия открыла огонь. Генерал Модель, командовавший 9-й армией, по которой пришелся этот удар, принял контрартиллерийскую подготовку за наступление Красной армии. Фашистскому командованию потребовалось два часа, чтобы восстановить хотя бы минимальный порядок и двинуть свои войска вперед.

Удар, тем не менее, получился мощный. Противник применил специально припасенные Гитлером к Курской битве тяжелые танки «тигр» и штурмовые орудия «фердинанд». Авиация наносила бомбовые удары на всю тактическую глубину обороны фронта. Но и при этом противнику удалось (да и то лишь на отдельных участках) вклиниться в нашу оборону на глубину всего в 8—12 километров. В ответ Константин Константинович принял решение нанести здесь контрудар силами находившегося в резерве 9-го танкового корпуса генерала С.И. Богданова. В ночь на 8 июля корпус, подтянутый на главное направление, помог стабилизировать положение.