Сталин, бесспорно, учитывал при этом как немалые организаторские способности Берии, так и огромные возможности подчиненной ему системы НКВД. С 20 августа 1945 г. при Государственном Комитете Обороны, а с его упразднением — при Совете министров СССР действовал Специальный комитет под его председательством. На комитет возлагалось «руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». С марта 1953 г. ему было поручено руководство всеми специальными работами «по атомной промышленности, системам «Беркут» и «Комета», ракетам дальнего действия».

Забегая вперед, скажем, что 26 июня 1953 г. — в день ареста Берии — Спецкомитет был ликвидирован, а его функции, аппарат и подведомственные предприятия и организации переданы в только что образованное Министерство среднего машиностроения СССР.

В октябре 1949 г. «за организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытаний атомного оружия» Лаврентий Павлович получил благодарность ЦК и Совета министров СССР. Его наградили орденом Ленина и присвоили звание лауреата Сталинской премии первой степени.

Правда, позднее и эту сторону деятельности Берии его «дорогие товарищи» по высшему руководству пытались дискредитировать. «…Известно, что Берия ведал специальным комитетом, занятым атомными делами, — говорил на июльском пленуме ЦК Г.М. Маленков. — Мы обязаны доложить пленуму, что и здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших вопросах работы специального комитета. Так, он без ведома ЦК и правительства принял решение организовать взрыв водородной бомбы. Надо ли говорить о значении этого факта».

Попытки обособления Берии в решении атомной проблемы пытался подтвердить и министр среднего машиностроения СССР В.А. Малышев: «Сейчас же стали известны факты, что он обманывал Центральный Комитет, что за спиной ЦК и правительства, пользуясь своим положением председателя Спецкомитета, единолично проводил и подписывал важнейшие государственные решения, решения большой государственной важности… Мы начали копать архивы и обнаружили, что он подписал целый ряд крупных решений без ведома ЦК и правительства, например, о плане работ на 1953 год по очень важному конструкторскому бюро, работающему над конструкцией атомных бомб… Он скрыл и единолично подписал целый ряд других решений, которые будут стоить многих сотен миллионов рублей, решений по специальным вопросам»[306].

Возможно, Берия и в самом деле пытался стать монополистом в атомной проблеме, хотя трудно представить, как этого можно было добиться в условиях «коллективного руководства». Совсем не исключено, что он стремился уберечь столь тонкую сферу, связанную с научным прорывом в неизвестное, от некомпетентного вмешательства партийных чиновников, умевших только «руководить». Незавидная послевоенная судьба разведорганов была ему в этом стремлении лишним аргументом.