— Нет. Я столкнулся с тем, что у меня не было никаких дополнительных навыков. Меня спрашивают: «Ты умеешь петь?», «Ты умеешь танцевать?», «Стихи хотя бы можешь прочитать?» Отвечаю: «Нет, медведь на ухо наступил», «Ногу пару лет назад сломал». Со стихами было проще. Они, видимо, ожидали, что я начну что-то легкое декламировать, а я читал Маяковского, Есенина. Я и сам, кстати, в детстве писал стихи. Больше особых навыков у меня не было. Ну разве что я в огромных количествах смотрел кино, причем абсолютно разное. Мог смотреть ковбойское кино вперемешку с фильмами Гая Ричи. Это был первый режиссер, в картины которого я влюбился. Мне было лет одиннадцать, когда папа показал мне «Карты, деньги, два ствола». Где-то через год после своих мытарств я попал на кастинг рекламы МТС, меня впервые вызвали на call-back. Но я тогда сильно заболел, у меня была температура тридцать девять. И мама сказала: «Либо я тебя сейчас накачиваю жаропонижающими и мы туда едем, либо ты умираешь дальше». Чем был обусловлен мой выбор, я сейчас уже не скажу. Наверное, мне не хотелось сидеть сложа руки, я устал находиться в поисках творческого выхода. Конечно, надо было глотать таблетки и ехать. Как только я оказался перед камерой, перед режиссером (помню, его звали Франк, он был американцем), свершилось чудо: я поправился, я всё сделал так, как он просил, и меня утвердили. Причем мне-то казалось, что по типажу я туда точно не подхожу. Им нужен был такой хулиган-разбойник, а я был голубоглазый пай-мальчик со светлыми волосами. Но меня взяли.

— Ты действительно производишь впечатление пай-мальчика. Такой аккуратный, приветливый.

— Да, у меня положительный образ, но я опять же отношусь к этому с иронией. Удачливый мальчик — тот, который удачно мимикрирует, адаптируется к обстоятельствам. Я не говорю про лицемерие, нет. Я говорю про то, что хороший мальчик удобен для людей. Он безо всякого вреда для себя и для других может найти общий язык с каждым. Вот это про меня, я всегда пытался быть именно таким.

— Да ты еще и психолог, юноша!

— Возможно. Так вот, после той рекламы на меня каким-то образом вышли ребята, которые снимали фестивальную работу, и позвали на кастинг. Я пришел туда. Сначала режиссер сказал, что хочет попробовать меня на роль дублера шестилетнего мальчика. Концепция такая, что на протяжении фильма не будет видно лица ребенка, только его спина, а в конце окажется, что у него на лице деформация какая-то с рождения. Там должен был быть очень сложный многочасовой пластический грим, и режиссер боялся, что шестилетний ребенок этого просто не вынесет, ему нужен дублер.