Домой приехали все, то есть Лев Николаевич, Ольга, я и Буланже, в коляске. Мы с Ольгой делали визиты, почти никого не застали. Тепло, 6°, ясно и ветрено. Лев Николаевич принес розово-лиловый крупный полевой цветок, вновь распустившийся. Миндаль хочет цвести, белые подснежники распустились. Хорошо! Я начинаю любить Крым. Слава богу, тоска моя прошла, главное, потому что Льву Николаевичу стало гораздо лучше. Надолго ли!
Вчера уехали Сухотины, приехал Андрюша, больной, добродушный, но неприятно несдержанный, особенно с женой.
24 декабря. Приехал Сережа и Гольденвейзер. Заезжал Миша Всеволожский. Вечером играл Лев Николаевич со своими детьми и Классеном в винт. Все кричали, приходили в волнение от большого шлема без козырей; очень странны мне всегда эти настроения при карточной игре, точно все вдруг лишаются рассудка и кричат вздор.
24 декабря.Лев Николаевич опять жалуется на боли в руках, хотя эти дни тепло и он осторожен. Что-то потускнело в жизни; перестала радоваться поездке в Москву, и просто тяжело это будет: и скучно, и холодно, и хлопотно. А будет ли какая радость?
25 декабря. Празднично проведенное Рождество. Льву Николаевичу лучше, лихорадки не было, члены не болят.
25 декабря.26 декабря. Уехал Буланже. Прелестная погода, все гуляют, катаются. Льву Николаевичу совсем хорошо. Кроила, копировала фотографии, немного шила и вечером просмотрела итальянскую грамматику. Собираюсь со страхом в Москву. Очень боюсь и жалею оставить Льва Николаевича, да и жутко одной совершить такое дальнее путешествие. Вечером у Классена, немецкий говор, чуждые люди, сладкая еда – всё не по мне.
26 декабря.27 декабря. Были вечером Четвериковы, Волковы. Разговор о музыке с Эшлиманом. Играл Гольденвейзер. Лев Николаевич ходит опять гулять, пишет о свободе совести и опять переправляет «О религии». Вечером, когда лег, спросил у меня теплого молока (он теперь его постоянно пьет), и, пока ему разогревали, а я прощалась со своими скучными гостями, Лев Николаевич вдруг в одном белье показался в дверях и нетерпеливо и сердито стал торопить, чтобы ему дали молока. Саша засуетилась, но пока я сняла с керосинки теплое молоко и донесла до его комнаты, он вторично выскочил с досадой в дверь.
27 декабря.29 декабря. Праздник у татар, провожали муллу на три месяца в Мекку, делали ему обед. На улицах Кореиза и Гаспры нарядный веселый народ всяких народностей. Плясали турки хороводом очень характерно и живописно. Пробовала фотографировать, но в движении плохо вышло.
29 декабря.Лев Николаевич ходил один гулять в Ай-Тодор. Он кроток и добр сегодня, и все мы дружны и радостны, такое счастье! Днем недовольна: фотография и шила и больше ничего.