«Человек оказывается в ситуации начала атомной войны. Перед этим он проводит день наедине с природой, а потом, вечером, когда он с семьей садится у телевизора, то диктор объявляет начало войны. Всем страшно. А герой, уединившись, молится о том, чтобы не было этого ужаса, чтобы все было как прежде и вернулось вспять. В какой-то момент он забывается и засыпает, а когда просыпается, то видит, что все как бы на своих местах до такой степени, что у него вовсе возникает недоумение — а было ли все это на самом деле? Но тем не менее он чувствует себя обязанным реализовать или выполнить то обещание, которое он дал Богу. А он обещал Ему отказаться от всякой лжи, сжечь и покинуть свой дом. Когда герой совершает поджог, то его воспринимают, как сумасшедшего, вяжут, сажают в машину и везут в психиатрическую клинику. Но для него самого остается неясным, кто же все-таки был прав: его близкие или он сам, сохранивший мир ценой своей собственной жертвы или проявленной воли. То есть я хочу поднять в этом фильме вопрос значимости личного участия и личной Веры человека, который способен, благодаря этому, взять на себя персональную ответственность за судьбу мира в противовес общественной безответственности, царящей вокруг. В главной роли я рассчитываю снимать Йозефссона».

«Человек оказывается в ситуации начала атомной войны. Перед этим он проводит день наедине с природой, а потом, вечером, когда он с семьей садится у телевизора, то диктор объявляет начало войны. Всем страшно. А герой, уединившись, молится о том, чтобы не было этого ужаса, чтобы все было как прежде и вернулось вспять. В какой-то момент он забывается и засыпает, а когда просыпается, то видит, что все как бы на своих местах до такой степени, что у него вовсе возникает недоумение — а было ли все это на самом деле? Но тем не менее он чувствует себя обязанным реализовать или выполнить то обещание, которое он дал Богу. А он обещал Ему отказаться от всякой лжи, сжечь и покинуть свой дом. Когда герой совершает поджог, то его воспринимают, как сумасшедшего, вяжут, сажают в машину и везут в психиатрическую клинику. Но для него самого остается неясным, кто же все-таки был прав: его близкие или он сам, сохранивший мир ценой своей собственной жертвы или проявленной воли. То есть я хочу поднять в этом фильме вопрос значимости личного участия и личной Веры человека, который способен, благодаря этому, взять на себя персональную ответственность за судьбу мира в противовес общественной безответственности, царящей вокруг. В главной роли я рассчитываю снимать Йозефссона».