14 Ст. 5—8 стихотворения Блока «Венеция».
15 В черновом автографе этой главы далее следуют воспоминания Н. П. о посещении Венеции в конце свадебного путешествия 1914: «Я водил ее (Т. Н. Анциферову. — Публ.) по памятным местам, но эти места теперь были освещены новым светом. <...> Мы были в гостях у самого Джорджоне. Такая поездка вдвоем в один старый, опустевший дом, для того чтобы увидеть одну, только одну картину, имеет неизъяснимую прелесть. <...>
А там, в большом мире, — небо заволакивала грозовая туча. Там, за стенами, разносились крики — толпы народа шумели на площади. Я сперва не обращал на них внимания. Это все выборы в городской совет. Но вот сквозь шум я услышал явственно: «Francesco... Ferdinando... assasinato...» (Франц Фердинанд убит (итал.).— Публ.).
Молния прорезала тучу.
Это был конец старого мира.
Так в Венеции кончилась для нас одна жизнь и началась другая, с тихим светом и бесконечными, все сокрушающими грозами. Венеция стала навсегда памятным рубежом.
Мы жили в отеле, где было много немцев. Отель этот содержала норвежка. Я с жадностью на следующий день вслушивался в разговоры постояльцев! Они тогда еще были далеки от истины. Они вздыхали о «трагической судьбе бедного старца — Франца-Иосифа», семью которого «жестоко преследовал рок». Они думали, что убийца—анархист. Только один человек угрюмо молчал. Мне захотелось заговорить с ним...
Узнав, что мы русские, он с достоинством сказал: «Купец bin ich». Это русское слово удивило меня. «Купец» никогда не бывал в России, но знал немного по-рус-ски. «О! Этот язык будет нам скоро необходим». И наш собеседник с полною откровенностью изложил нам свою точку зрения на Россию. «Ваша страна растет и крепнет неудержимо. Вы, русские интеллигенты,— во власти вашей оппозиционной прессы и не можете понять того, как быстро растет Россия. Еще лет двадцать, и вы будете непобедимы. А потому мы не должны зевать. Wir miiBen Rufiland zerschmettern» (Мы должны Россию разбить. — нем.). Это зловещее карканье я не мог пропустить мимо ушей. Возглас «Francesco Ferdinando assasinato» звучал как тот выстрел, которым открывалась европейская война. Теперь я знаю, что в эту неизбежность войны тогда не верили просвещеннейшие умы, изощренные политики. Но знаю, что именно так пережил я тогда эту весть. Постепенно это восприятие как-то изгладилось, пока не появился австрийский ультиматум Сербии» (ОР ГПБ. Ф. 27. Ед. хр. [15]. Л. 10, 11, 12об. — 13об.).
16 Искаженные заключительные строки из стихотворения Блока «Равенна». Правильный текст: «Тень Данта с профилем орлиным//0 Новой Жизни мне поет».