* * *

Москва, 1921 год. Бытовая жизнь Москвы нас очень утомляла. За водой мы ходили на улицу Чехова, в один из темных подвалов. «Свет, вода и тепло» было в то время нашим жизненным лозунгом. В Москве было трудно достать мужскую одежду. В открывшихся комиссионках продавалось только то, что осталось от удравшей буржуазии: фраки, визитки, пикейные жилеты, цилиндры и котелки… Осмеркин вынужден был вырядиться в визитку и пикейный жилет.

Трудно, как и многие, жили Осмеркины. Бывали дни, когда ели одни сухие коренья без соли. Ходили с трудом. Больше лежали и играли в шашки. И все же Осмеркин ухитрялся писать много и с увлечением.

— Я не видела человека, — говорила его жена, — более «прекрасно» голодавшего, чем Шура. Он никогда не думал об этом и говорил, что «можно жить три дня без хлеба и ни одного дня без искусства».

Холод в эту пору стоял зверский. В кухне и туалете намерзали ледники, потому что вода шла и замерзала когда хотела. Спали в шубах и валенках. В гости ходили пешком — транспорта не было. Кое-где ползли трамваи. Печку топили сырыми дровами и книгами. Осмеркин разрешал жечь книги всех авторов, кроме Пушкина. «Жечь Александра Сергеевича» он считал святотатством.

Однажды Осмеркин исчез. Его не было несколько дней. Кончаловский и Лентулов серьезно заволновались. Бросились к Малютину. Открыли дверь и видят: сидят Малютин и Осмеркин в шубах и шляпах, ставят натюрморт и сильно спорят. Осмеркин мог так увлекаться искусством, что забывал дом, обед и все на свете.

* * *

Москва, 1922 год. Часто по вечерам у Осмеркина собирались художники. Приходили Кончаловский, Лентулов, Малютин и Куприн. Бывал и я. Изредка заглядывал Маяковский. Осмеркин любил ходить к Куприну и слушать, как тот играл на сколоченном им органе.

В это суровое и безжалостное время Осмеркин писал насыщенные неизбывным оптимизмом и верой в дружившее с ним счастье работы. Это — «Портрет жены со страусовым веером», «Портрет молодой женщины» (поясной) и серия осенних пейзажей.

«Портрет жены» — одна из его лучших работ — находится в Русском музее. Портрет написан со сдержанным, умным темпераментом. Чувствуется, что художник не только писал, но и размышлял. Эта работа — итог хорошо «взвешенных», проанализированных глубоких наблюдений.

Характеристика модели тонкая, острая. И теплая. Удались Осмеркину общая чуть сезанновская гамма и то, что составляет самое ценное в живописи, — отношения тонов.

Хороши пейзажи. В них, правда, много сезаннизма, но Осмеркин к этому откровенно стремился. Московская золотая осень показана поэтично, с неотразимой романтикой.