Женитьба Толстого объясняется только влиянием его сестры на мою свояченицу и на своего брата. Она, имея в виду, что моей свояченице будет дано несколько сот душ и несколько тысяч десятин земли, и привыкнув к оценке тех и других по масштабу Орловской губернии, где было прежде имение ее матери, или даже по масштабу Княгининского уезда Нижегородской губернии, где мать ее имела имение в это время, полагала, что моя свояченица будет богачкою, и на этом основании строила планы заграничных путешествий, литературных изданий и разных выспренних за границею занятий на счет доходов моей свояченицы. Брат ее лучше понимал, что все обещаемое в приданое его невесте не сделает его богатым, но все же выведет из положения жить на хлебах у матери; у нее же и без него было много детей, содержание которых, по ее бедности, было ей в тягость. Впрочем, будучи большим прожектером, он полагал возможным завести лучшее лесное хозяйство, заводы и т. д. и тем увеличить доходы с имения, {назначенного тестем его} невесте.

В отношении же того, на ком жениться, ему было все равно; он вообще не любил женщин, {а по понятиям, данным ему при воспитании}, не придавал никакой важности брачному союзу.

После двухмесячного разыгрывания мной роли «невесты» Толстого свояченица моя с его сестрой и с ним в начале мая уехали в деревню к тестю. Это было для меня большим облегчением, что называется, камень свалился с плеч; {ежедневное слушание по нескольку часов болтовни Толстого чрезвычайно надоело, а вечные сплетни в доме, производимые его сестрою и только частию мне известные, совершенно опротивели; жене моей, хотя и было грустно расставаться с сестрою и приятельницей, которая, несмотря на свои недостатки, умела к себе привязать тех, кто были ей нужны, видимо также стало легче по их отъезде}.

В том же мае в имении тестя моего была свадьба Толстого и моей свояченицы. Тесть назначил ей ту часть своего имения, которая сначала назначалась моей жене. Впредь, до выдачи ей отдельной записи, он дал Толстому доверенность на управление этой частью имения и на получение доходов с нее. Толстые поселились в ней и продолжали постройку начатого мной для себя господского дома. Но это продолжалось недолго; между тестем и Толстым начались сильные распри, споры их доходили до неприличия со стороны Толстого. Они перестали видеться; это повело к тому, что Толстой писал к тестю дерзкие письма и последний, выйдя из терпения, уничтожил выданную Толстому доверенность на управление обещанной им дочери частью имения и, не желая более вести переписки с Толстым, дал ему знать через бурмистра, чтобы он немедля выехал из имения, а если он этого не исполнит, то тесть принужден будет его выслать через полицию. Толстой с женой уехал в деревню к своей матери в Княгининский уезд, а тесть не давал им ни копейки и перестал переписываться с своею дочерью. {О том, как это долго продолжалось и вследствие чего изменилось, будет много описано ниже.}