– Идет папа тети Мили.

П. Я. Чаадаев по поручению двоюродной сестры своей княжны Щербатовой{796}, очень богатой старой девицы, искал ей компаньонку для путешествия за границей. А. Н. Тютчева, не имея никаких средств к жизни, согласилась принять на себя эту должность. Щербатова поехала с нею в Италию, где граф Корниани часто бывал у нее. Сначала думали, что он хочет свататься за Щербатову, но он посватался за Тютчеву. Щербатова дала последней в приданое 200 000 франков, которые граф Корниани сумел спустить. Между тем у них два сына, прекрасные молодые люди, которые по милости отца не получат никакого наследства.

Оброк с имения, данного {моим тестем} жене моей, собирался по-прежнему с недоимками, так что если бы я уплачивал {следующие ежегодно} в Московскую сохранную казну шесть процентов с капитала в 85 000 руб. сер., в который оно было заложено, {составляющие} более 5000 руб. сер., или около 18 000 руб. асс., то нечем было бы жить и в обыкновенное время, а тем более при поездках моих на Кавказ, и я в первый же год не уплатил процентов, {следовавших за заложенные имения в сохранную казну}. Приписывая недоимки по сбору оброка упущениям бурмистра, я нанял управляющего имением, но и эта мера не повела к лучшему сбору оброка. Впоследствии я заменил этого управляющего новым, очень старым человеком, рекомендованным мне людьми весьма почтенными, но этот старик, пробыв управляющим менее года, украл {из сбора с крестьян более} 9000 руб. асс. (около 2600 руб. сер). Для возвращения этих денег я должен был начать против него иск, который ничем не кончился, и украденных денег мне возвращено не было. Обжегшись на двух управляющих, я в конце 1842 г. опять вверил управление имением бурмистру из местных крестьян.

В 1842 г. должны были производиться торги по винным откупам на четырехлетие 1843–1847 гг. Савва Васильевич Абаза был уверен, что если он получит откупа, то разбогатеет подобно старшему своему брату Аггею Васильевичу, не принимая в соображение, что он далеко не имел ума последнего. Для того чтобы явиться на торги по винным откупам, надо было запастись залогами. Правительство для облегчения откупщикам представления залогов объявило, что на торгах 1842 г. minimum цены, по которой оно будет принимать в залог ненаселенные земли, равняется той цене, в которую они назначены по Своду законов для взимания пошлин при их продаже, а не половине этой цены, как было при прежних торгах. С. В. Абаза, имея в виду, что тесть мой и жена имеют {вместе до} 54 000 дес. земли, {из которых, оставляя 6-ю десятинную на душу пропорцию земли в залогах сохранной казны, при каковой пропорции выдавались из оной надбавочные к залогу деньги, всего с коренным залогом по 80 руб. сер. на душу, остается 32 400 дес. земли, из коих принадлежащих тестю 22 900 и жене 9500 дес.}, полагал возможным получить свидетельства Нижегородской гражданской палаты на эти земли. Цена десятины земли для взимания пошлин при продаже земель в Нижегородской губернии положена по 9 руб., а потому, {получив означенные свидетельства и доверенности тестя и жены на представление их земель залогами к торгам на винные откупа}, Абаза будет иметь залогов на 291 600 руб. Видя затруднительные обстоятельства тестя и мои, он предложил нам выдать ему {означенные} свидетельства и доверенности с тем, что он ежегодно будет уплачивать нам по 6 процентов с оценочной за землю суммы, что составило бы ежегодной уплаты тестю более 12 000 руб., а жене моей более 5100 руб. сер. Это было гораздо более оброка, который мы получали с имения {по исключению из него уплаты в сохранную казну}.