Закревский оставался при Каменском по назначении последнего главнокомандующим войсками против Турции и обедал с ним за одним столом в тот день, когда Каменский был отравлен{490}. Каменский успел, однако же, перед смертью написать о Закревском военному министру [
Закревский решился вернуться в Петербург, где и просил военного министра о пособии по случаю потери имущества. В это время происходила известная ссылка Сперанского{492}, с которою связано было и удаление Воейкова{493}, заведовавшего походной канцелярией Императора Александра I{494}, состоявшею тогда под непосредственным ведением военного министра. Доклады военного министра о назначении преемника Воейкову и о пособии Закревскому были представлены в один день. Государь, вспомнив о рекомендации Каменским Закревского, сказал Барклаю, что можно было бы назначить Закревского на место Воейкова, что и было исполнено. Барклай не мог не оценить необыкновенной аккуратности и деятельности Закревского, который последовал за ним, когда он был назначен главнокомандующим армией против вторгшегося в Россию Наполеона. По удалении, после Бородинского сражения, Барклая из армии{495}, Закревский остался ему верен и вызвался проводить его в Лифляндию. По дороге он неоднократно спасал Барклая от ярости черни, которая почитала последнего изменником, причинившим все тогдашние бедствия России. Закревский рассказывал, что при этих усмирениях бушующей толпы ему очень помогала крупная брань, сопровождавшаяся так называемыми крупными словами. В саду с. Ивановского Закревским поставлены памятники Каменскому и Барклаю с надписью на первом из них: «Первому моему благодетелю».
По назначении в 1813 году Барклая снова главнокомандующим армией после смерти Кутузова, он не забыл преданности, выказанной ему Закревским, и вскоре произвел его в генерал-майоры, с назначением дежурным генералом армии и со званием генерал-адъютанта, которое давалось тогда весьма редко, так что генерал-адъютантов было всего девять человек. По возвращении наших армий в Россию, Закревский был назначен дежурным генералом Главного штаба Его Величества; в этой должности он привел дела по Инспекторскому департаменту в неслыханный до того времени порядок. Он был известен тем, что принадлежал к весьма незначительному числу людей, которые не поклонялись пред всемогущим временщиком Аракчеевым. Император Александр I сам заботился о его женитьбе на графине Толстой{496}, единственной наследнице весьма значительного имения, и, сверх упомянутой должности, назначил его финляндским военным генерал-губернатором{497}; этому месту присвоено значительное содержание. Император Николай I назначил его министром внутренних дел с оставлением финляндским военным генерал-губернатором. Я уже говорил о том, как в 1830 г. он оставил службу. До 1848 г. он занимался управлением значительных имений своей жены, но держал себя постоянно как равный со всеми высшими сановниками: графами Орловым, Клейнмихелем и т. п. Я был неоднократно свидетелем, что он в статском сюртуке входил в кабинет Клейнмихеля без доклада. Замужество его единственной дочери{498} за сына канцлера графа Нессельроде{499} поставило его вновь в сношение с Императором Нико лаем I, и с того времени поговаривали о вступлении Закревского в службу. В 1848 г., при начале холеры в Москве, боялись в ней беспорядков; находя необходимым иметь начальником столицы человека строгого и распорядительного, назначили Закревского московским военным генерал-губернатором, с возвращением ему звания генерал-адъютанта.