Однако высадившиеся 30 марта 2000 алжирцев, а 1 апреля столько же сенегальцев, из крепости никуда не выводились и никакой активности не проявили.

А между тем крепость эта имела чрезвычайное значение для Вооруженных сил Юга России, продолжая оставаться морской базой Черноморского флота и вмещая в себе громаднейшие запасы военного снабжения всякого рода.

В порту находились исправные русские суда, лишь частью нуждавшиеся в незначительном ремонте: 2 крейсера, 6 миноносцев, 7 посыльных судов, 3 подводных лодки; 2 канонерских лодки, 2 тральщика, 8 транспортов, 7 пароходов, 8 буксиров, 9 катеров. Кроме них были суда, нуждавшиеся в капитальном ремонте. Два миноносца, 2 посыльных судна, 6 подводных лодок, 1 канонерская лодка, 2 тральщика и 3 парохода.

Уже в 20-х числах марта положение Севастополя становилось тревожным. 21 марта полковник Труссон пригласил коменданта крепости генерала Субботина, его начальника штаба и начальников артиллерии и инженеров на совещание, на котором заявил, что на случай приближения большевиков, линия обороны крепости им намечается по линии исторических бастионов, за исключением северной стороны. На указание генерала Субботина о чрезвычайной важности именно северной стороны, питающей город водою, полковник Труссон заявил, что он это понимает, но по недостатку сил сделать ничего не может и надеется, что противник появившийся на северной стороне будет сметен судовой артиллерией. Одновременно полковник Труссон предложил генералам Субботину и Рербергу войти в Совет обороны. Об этом был отдан приказ, который однако остался мертвой буквой, так как Совет обороны не собирался ни разу. Несколько позже был выпущен второй приказ, в котором полковник Трусон объявил себя военным губернатором, а генерала Субботина – своим помощником.

Неоднократные уверения французов, что Севастополь ими оставлен не будет, вызывали сомнение. Впечатления Одессы, Николаева, Херсона были еще слишком свежи в памяти, а определенное заявление полковника Труссона о том, что несмотря на решение французов защищать город, все части и учреждения Добровольческой армии должны будут покинуть Севастополь, вызвало полное недоумение у всех. Настроение в городе становилось паническим.

Тем не менее тотчас же была образована эвакуационная комиссия под председательством коменданта крепости, которая должна была выяснить все подлежавшее эвакуации и распределить транспортные средства. К работам было приступлено немедленно, однако комиссия заседала всего лишь три раза, так как ввиду объявления французами осадного положения, хождение по улицам позднее 8 часов вечера запрещалось и члены комиссии вечерами собираться не могли, в выдаче же пропусков французы отказали.