Ян Мулье-Бутан приглашает его при посредничестве Альтюссера в Высшую нормальную школу вести семинар по «Экономическим рукописям 1856–1857 годов» Маркса, который выйдет отдельной книгой в 1979 году[1233] . Негри будет посещать курс Делёза в Венсене: «Слушать Жиля Делёза было для меня как очистить мозг от усвоенных стереотипов. Под влиянием его курсов я стал спинозистом»[1234]. В 1978 и 1979 годах Негри, забыв об осторожности, курсирует между Францией и Италией. 7 апреля 1979 года его задержали вместе с другим лидером «Рабочей власти», Оресте Скальцоне: их обвинили в том, что они были ширмой для «Красных бригад» и замешаны в убийстве Альдо Моро. Их сразу же поместили в «спецтюрьму», итальянский аналог секретных тюрем. Негри проведет в тюрьме четыре с половиной года, и по окончании судебного процесса, который пройдет в 1983 году, кассационный суд Рима приговорит его к тридцати годам тюремного заключения, а Скальцоне – к двадцати, за создание подрывной организации и вооруженной банды. CINEL с Гваттари во главе мобилизуется мгновенно: «Идея, что Негри – главарь „Красных бригад“, так же смешна, как если бы сказали, что Троцкий в 1937 году был главой КГБ»[1235].

CINEL направляет своих активистов навестить Негри и Скальцоне в тюрьме. Для CINEL это момент очень интенсивной деятельности. Дела об экстрадиции и заключении множатся: «Привлекаются юристы CINEL, адвокаты: Жан-Пьер Миняр, Жан-Дени Бреден, Жорж Кьежман, судья Ив Лемуан, кое-кто из социалистической партии, например, Франсуа Лонкль, сенатор Парментье. Идет мобилизация, подписываются петиции, пишутся обращения к видным фигурам, оспариваются пункты обвинения»[1236].

Сразу же после того, как Негри поместили в тюрьму, и еще до начала судебного процесса Делёз заявляет о его невиновности в письме его судьям, опубликованном в La Repubblica 10 мая 1979 года[1237]. Он выражает удивление, что человека могут преследовать и посадить за решетку без каких бы то ни было веских доказательств в его деле, и проводит аналогию, – которой позднее воспользуется Карло Гинзбург во время суда над его другом Адриано Софри, – с судами инквизиции. Делёз указывает несколько принципов: «Прежде всего правосудие должно следовать некоторому идентитарному принципу»[1238]. В данном случае у обвинения не было никаких веских оснований для судебного преследования. Во-вторых, расследование и судебное разбирательство должны вестись с минимальной последовательностью, согласно принципу дизъюнкции, или исключения, тогда как обвинение «действует через включение, накапливая противоречащие друг другу категории»[1239]. Обвиняемый не может находиться одновременно в разных местах, как это утверждает итальянская пресса, наделяющая Негри даром вездесущности, потому что он в одно и то же время мог присутствовать в Риме, Париже и Милане. Наконец, Делёз предвосхищает упреки во вмешательстве, выдвинутые итальянцами французским интеллектуалам в связи с Болонским обращением. Он подчеркивает, что «Негри – теоретик, важный интеллектуал не только в Италии, но и во Франции»[1240]. Некоторое время спустя, по случаю издания у Бургуа в 1979 году работы Тони Негри «Маркс по ту сторону Маркса», Делёз снова берется за перо в Le Matin de Paris, чтобы напомнить о невиновности автора книги. Он призывает судей, разбирающихся в намерениях Негри и степени его причастности к делу Моро, прочесть его книгу, которая «в буквальном смысле доказывает его невиновность»[1241], потому что изложенные в ней идеи свидетельствуют о том, что он не мог поддерживать подобное убийство.