Однажды Лебель, по требованию Гваттари, приезжает к нему вместе с Аленом Гинзбергом, Эдуаром Глиссаном, Паоло Фаббри и Кристианом Бургуа, надеясь, что, увидев важных гостей, его друг вылезет из домашних тапочек, помоется, выйдет за покупками и приготовит хороший ужин, то есть совершит один из обыденных жестов, которые он давно перестал делать: «Это был странный ужин, – вспоминает Кристиан Бургуа, – потому что в самый его разгар, как призрак, появилась жена Гваттари, и я помню неловкость, вызванную ее появлением»[1771]. Гваттари на самом деле ничего не приготовил, Жозефина спустилась в магазин купить готовую овощную нарезку и вывалила все на стол в пластиковых тарелках. Оставив гостей за столом самих разбираться, она вернулась в свою комнату на первом этаже их двухэтажной квартиры. Анорексичная, тонкая, она проходила между гостями как тень. Лебель вспоминает «женщину, которая была совсем худой, ушедшей в себя и не говорила ни слова, словно призрак на грани между жизнью и смертью» [1772]. Живя вместе с Гваттари, она завела долгий роман с писателем Жаном Роленом, который напишет о ней рассказ после ее смерти от передозировки наркотиков в марте 1993 года[1773].

В этой застойной атмосфере Гваттари иногда удается вернуться к своему былому динамизму, в особенности если надо уехать из Парижа, отправиться в другие страны. Но в этом депрессивном состоянии сдвинуть его с места нелегко. В 1988 году его друг Эрик Алье изо всех сил старается убедить его, что он обязательно должен быть рядом с ним в Бразилии: «Я без конца звонил ему из Бразилии, и мы подолгу висели на телефоне, то и дело замолкая»[1774].

К счастью, хотя Гваттари устал от этого места, в которое он так вложился, мир Ла Борд все равно сохраняется. Осознавая, в каком тяжелом состоянии находится его друг, Жан Ури организует группу из четырех человек, которые на протяжении 1980-х годов будут собираться по четвергам после обеда, чтобы неформально обсуждать разные темы. Рядом с Ури каждую неделю сидят Гваттари, муниципальный советник города Блуа Люсьен Мартен и психиатр Даниэль Руло: «Это было важно, было точкой входа, позволившей ему побороться за себя»[1775]. К сожалению, Гваттари в этой группе не рассказывает о своих личных проблемах, зато возвращается к своей практике 1960-1970-х годов. В последний период он даже регулярно посещает семинар Жана Ури. Не говоря ни слова, он делает заметки в небольшой черной тетради. Ури очень ценит своего слушателя, поскольку его присутствие означает, что они снова вступили в диалог, который давно прервался, еще в период работы Гваттари с Делёзом: «В конце каждого семинара Феликс ничего не говорил, но они просто подолгу сидели вдвоем в большом пустом зале. Сидели на двух стульях друг возле друга и разговаривали каждый раз добрый час»[1776].