Глушков пользовался поддержкой Дородницына с момента внедрения его в Киеве в гнездо Гнеденко, с последующим выбрасыванием Гнеденко из этого гнезда, во время создания и разрастания Института Кибернетики до размеров неуправляемого монстра — самого большого кибернетического института в мире, даже в моменты гонений со стороны Косыгина и Госплана. Болели Глушков и Дородницын одинаковой болезнью в духовной сфере, позорной и неизлечимой, как называли ее в кругах русской дореволюционной интеллигенции.
123. Под сигналом понимается (удаленный) физический процесс (например, колебание) наличие которого необходимо обнаружить, а параметры оценить. Под информацией понимаются сведения, полученные от прибора или человека для анализа, обработки и принятия решения.
182. У меня были пересечения с Гаткиным незадолго до его прихода. Во — первых, я «зарубил» статью Божка, Гаткина и Пасечного называвшуюся как — то «О возможности цифровой обработки сложных сигналов» в «Сборник трудов» КНИИГП. Мало того, что работа была малосодержательной, но в ней были и и серьезные просчеты, вызванные недостаточным знанием особенностей цифровой обработки. Я просил их исправить материал. В результате исправлений оказалось, что результат исчез, и они сами сняли статью.
Очень симпатичная редактор Инна Борисенко под напором влиятельных или настырных авторов, выдавала, увы, инкогнито анонимных рецензентов статей.
Меня это коснулось несколько раз. Вторым влиятельным автором чью работу я тоже не «пощадил», был В. И. Чайковский. Это случилось еще до моей защиты в Институте Кибернетики. Несмотря на это, В. И. вызвался быть неофициальным оппонентом на защите и выступил очень достойно и положительно.
Еще одним контактом с Гаткиным было его повествование о прохождении им Экспертного Совета в ВАК. Так как у меня тоже был такой опыт, то разговор получился откровенный и дружеским. Это было еще до прихода его в ящик. Он имел постоянный пропуск к нам, как консультант и руководитель диссертантов.
Не помню, когда это происходило, но несколько раз мы беседовали с ним подолгу в коридоре третьего этажа. Один раз тогда, когда его диссертация в очередной раз «зависла». Второй раз, вероятно, в 1976 году, когда мы у подоконника простояли больше часа. Он тогда или ждал решения или недавно его получил. На него, как на соискателя докторской степени, упала чугунная плита, приготовленная Кирилловым — Угрюмовым для евреев. Это был не первый Экспертный Совет, но последний. И он поведал мне такое, чего я никак не ожидал. Кто — то из членов Совета сказал, что результат, связанный с решением нелинейных интегральных уравнений, на котором базировалось построение оптимальных схем обработки сигналов, уже известен и опубликован. Кроме того, он получен при неверных исходных данных. Гаткин привел сведения о статье, написанной вместе с профессором Далецким, длительное время работавшим консультантом на кафедре и в КБ «Шторм», передвинув, на всякий случай, дату опубликования назад, и в довольно жесткой манере сказал, что член Совета ошибается. Тот математиком не был и дальше возражать не стал. Решение ВАК принял положительное. В чем Гаткин сознательно исказил результат, так это в исходных данных — они действительно подходили только для частного случая. Сам он только недавно узнал, что результат решения нелинейных интегральных уравнений действительно был получен кем — то значительно раньше. Далецкий специализировался в другой области — дифференциальных уравнений в бесконечномерных пространствах. Он широко использовал для их решения теорию случайных процессов и функциональный анализ. Для кафедры он решал задачи в качестве приработка. Обычно для решения предлагаемых задач хватало его общей математической культуры. Здесь вопрос был более сложным, и он, справившись с задачей, не стал изучать историю вопроса.