И. И. Гливенко говорит, что он не сторонник вступительных комментариев; их вообще не читают. Вопрос о восприятии художественного произведения очень сложен. Иногда мешает классовая отчужденность, иногда нет. Надо спрашивать о цели художественного восприятия. Почему мы хватаемся за книгу? Хотим отдохнуть, ищем возбудителей, которые восстанавливают нарушенное равновесие. Что читателю нужно, какие чувства? Иногда его собственные, иногда чуждой среды – вот почему важна занимательность. Одинаковые воздействия окружающей среды – это дает литература. Влияет вообще возраст, классовая принадлежность, состояние здоровья и т. д. Нужно изучать читателя. Художник создает стиль, читатель – направление.

(Пропуск фамилии в стенограмме. – В. Г.) говорит, что надо радоваться, что поставлены вопросы о восприятии произведений искусства. Мы просматривали в искусстве отношения людей. Важно подчеркнуть социальный уклон в таких исследованиях. Работа лишь начинается, идет вразброд – надо всех работающих объединить. Работа по изучению читателя и зрителя должна вестись постоянно.

А. И. Кондратьев присоединяется к большинству предшествующих ораторов. Мы не имеем права ставить на одну доску различные искусства. В области изобразительных искусств творческий акт и воздействие на зрителя дано в разное время – в театре иначе. Важно учесть влияние зрителя друг на друга. Потом в рассмотрении произведения искусства надо отграничить момент социологический от эстетического.

Л. И. Аксельрод. Очень интересно, что «Тарас Бульба» мог повлиять на рабочего революционно. Классическая литература может быть и современной. Неверны объяснения, почему Салтыков так отнесся к «Анне Карениной». Отношение его обуславливалось его мировоззрением, народническим направлением. Мировоззрение в конечном счете сводится на классовые отношения. Существенны указания докладчика, что рабочие недовольны, когда им навязывают произведения, – это основано на эстетических чувствованиях. [Искусство есть игра, отдых – и мы не хотим нарушения нашего отдыха.] То, что рабочие интересуются пьесой на тему о своей среде лишь тогда, когда она художественно сделана, и посредственной – из жизни высших классов – объясняется тем, что там имеется элемент «красивости», зрелища, что страдание в театре носит характер очищения, происходит не от страдания, а от художественной формы. [Классовыми отношениями все не определяется, и в классовом обществе есть общечеловеческие переживания.] Что касается взгляда И. И. Гливенко, что эстетики нет, то это необоснованно. Биологические объяснения в области изучения искусства малоплодотворны.