Уже потом, годы спустя Ким Филби писал в своей книге для специалистов разведки, что Фукс допустил страшную ошибку. Проанализировав все документы его дела, Филби пришел к точному выводу: никаких доказательств вины Фукса у Скардона не было. Все дело основывалось на зыбких подозрениях. Филби несколько раз подчеркивал: признаваться в таких случаях никогда не надо. Если даже следователи считают вину агента доказанной, это совсем не значит, что суд примет их аргументы и вынесет наказание.

Но Фукс признался и получил 14 лет.

Существует версия: Фукса выдал его американский связник Гарри Голд. Барковский считает это предположение ошибочным. В разговорах со мной подчеркивал, что не хотел бы бросать тень на Фукса. Но, на его, Барковского, взгляд, тут в значительной степени не исключается и другая вероятность. Фукс невольно, даже не подозревая об этом, навел на Голда.

Однако это лишь предположение Барковского. Достоверно одно. Девять с половиной лет были навсегда вычеркнуты из жизни человека, столько для Советского Союза сделавшего.

Фукс, уехавший в Германскую Демократическую Республику, вел себя достойно. Занял важный научный пост. Вел огромную общественную работу и все время ждал. Надеялся, что о нем вспомнят советские друзья. А однажды, когда приехал в Москву в составе научной делегации ГДР, старался вечерами пореже покидать гостиницу. Надеялся: вот сейчас к нему придут те, с кем он так долго и успешно работал. Не пришли.

Откуда это известно? Об этом не раз говорил мне Герой России Александр Семенович Феклисов. Ему рассказала об этом в конце 1980-х в Дрездене жена Фукса Маргарет. В Дрезден Александр Семенович, не склонный к догмам и всегда принимавший самостоятельные решения, приехал, уже выйдя в отставку. Он разыскал семью Фукса. Долго беседовал с Маргарет, которая была откровенна. Ее муж так долго ждал, что объявятся его товарищи, друзья, для которых он столько сделал. Феклисов принес Маргарет извинения. Только от себя лично. Как говорил он мне, и я верю в это свято, сходил с Маргарет на кладбище, встал на колени перед могилой друга Клауса, положил к подножию скромного памятника букет цветов. Этим дело и ограничилось.

БОГ ПРОСТИЛ И ПОМОГ Иван Михеев

БОГ ПРОСТИЛ И ПОМОГ

Иван Михеев

В годы Великой Отечественной войны на помощь народу и разведке пришла Православная церковь.

Слышал о загадочном разведчике — священнослужителе от своего старшего друга А.З., который знал многих. С некоторыми строгий А.З. даже не то что знакомил, а заочно, по телефону представлял меня, журналиста. А там уж — как сложится. Так встречались потом годами с полковником Павлом Георгиевичем Громушкиным, изготовившим документы и для Николая Кузнецова, и для Абеля — Фишера, и для сотен других. Встретился однажды в жизни с полковником без фамилии, приводившим после войны в чужих краях вместе с женой в исполнение смертные приговоры, вынесенные палачам и предателям.