С подачи А.З. с Иваном Ивановичем Михеевым договорились увидеться в Центральном доме работников искусств. Уже тогда несколько обшарпанный, с виду старомодный ЦДРИ по-прежнему оставался пристанищем для интеллигенции и интеллигентов, не разбогатевших в изменчивую эпоху сокрушительных реформ. Я и сейчас наведываюсь в этот не сдавшийся торговцам и рестораторам бастион культуры, никак не смущаясь скрипучими потемневшими полами и потертыми красными дорожками.

На сохранившемся бело-синем билете, приглашавшем в октябре 1997 года на выставку художников-разведчиков, имена все тех же Абеля, заслуженного работника культуры РФ Громушкина, псевдоним живописца — одного из будущих Героев России, и имя Ивана Михеева…

Замечу, что многие разведчики отлично рисуют. Отношу это к необходимой для профессии наблюдательности, твердой руке, умению разглядеть то, что другим недоступно. К тому же некоторые нелегалы успешно работали в «особых условиях» именно под прикрытием живописи — занятием вольных людей, представителей свободной профессии, освобожденных от постоянной обязанности ежедневного хождения на работу, зато вольных в передвижении по свету.

Почему-то сразу узнал Михеева. Был он и по виду типичным русским батюшкой с большой окладистой бородой. Ему бы крест вместо галстука и, пожалуйста, хоть сей момент на службу в храм Божий. Не благословлял, а спокойно отвечал рукопожатием на приветствия знакомых ему художников-разведчиков. Еще отличали его от священника шесть колодок наградных планок на пиджаке. В 1997-м фронтовиков было, царство им небесное, еще немало, и Михеев вполне вписывался в общую картину.

А его собственные картины были солидны, основательны, сделаны крепко, добротно и кистью уверенной. Поговорили. Художник, разведчик, в годы войны священнослужитель обещал узнать, можно ли рассказать о его военных подвигах. Упомянул, что в трудные годы был заброшен в Калинин, где провел «в оккупации определенное время не без пользы для Службы». Сейчас он полковник в отставке. Ответ даст скоро.

И вскоре действительно позвонил А.З. с извинениями от Ивана Ивановича. Почему-то я так и предполагал: «Раскрывать Михеева рано, надо еще немного подождать, не пришло время».

Были действительно некие обстоятельства, которые позже стерли бегущие годы и события. Коротко, но рассказали в своих книгах о Михееве — оперативный псевдоним «Михась» — столпы внешней разведки Зоя Воскресенская-Рыбкина и ее начальник Павел Судоплатов.

Да и Михеев, что случается с людьми его профессии нечасто, успел написать воспоминания, опубликованные в журнале «Наука и религия». В них, кстати, опровергнуты некоторые факты, приводившиеся историками, пытавшимися самостоятельно разузнать о подвигах разведывательно-диверсионной группы, в которую входил Иван Иванович. Кроме того, открылись кое-какие архивы. Сняты даже телевизионные фильмы, имеющие нечто общее с действительностью.