С зимы 1939 года я работал в тесном контакте с исследовательским центром в Пенемюнде, но поначалу лишь предоставлял средства на строительство. Мне нравилось общаться с аполитичными молодыми учеными и изобретателями, которые работали под руководством Вернера фон Брауна, двадцатисемилетнего целеустремленного, реалистичного и дальновидного человека. Поразительно, что такой молодой и не проверенной в деле команде доверили проект стоимостью в сотни миллионов марок, который мог принести результаты лишь в далеком будущем. Избавленные полковником Вальтером Дорнбергером от всяческих бюрократических преград, эти молодые ученые разрабатывали идеи, казавшиеся в то время утопическими.

Проект, контуры которого лишь намечались в 1939 году, зачаровал меня: на моих глазах словно планировалось чудо. Эти технократы с фантастически живым воображением, эти романтики от математики произвели на меня глубочайшее впечатление. Когда я посещал Пенемюнде, мне всякий раз казалось, будто мы с ними родственные души. Мои симпатии сослужили им службу, когда в конце осени 1939 года Гитлер вычеркнул ракетный проект из перечня особо важных программ, что автоматически означало сокращение рабочей силы и необходимого материально-технического обеспечения. Без разрешения управления вооружений сухопутных войск, но с его молчаливого согласия я продолжал строительство объектов в Пенемюнде. Вряд ли кто-либо кроме меня мог пойти на такой шаг.

После моего назначения министром вооружений я, разумеется, еще больше заинтересовался этим потрясающим проектом, однако Гитлер по-прежнему относился к нему с большим скептицизмом. Он интуитивно не доверял любым техническим новшествам, которые выходили за рамки его опыта, полученного в Первой мировой войне. Ракеты, как и реактивные истребители, и атомная бомба предвещали наступление незнакомой и непонятной ему эры.

13 июня 1942 года ответственные за производство вооружений всех трех родов войск — фельдмаршал Мильх, адмирал Витцель и генерал Фромм — вместе со мной прилетели в Пенемюнде на первые испытания управляемой на расстоянии ракеты. На поляне среди соснового леса возвышался фантастический снаряд высотой с четырехэтажный дом. Полковник Дорнбергер, Вернер фон Браун и весь научный персонал ждали первого запуска с тем же волнением, что и мы. Я знал, какие надежды возлагает молодой изобретатель на этот эксперимент. Для фон Брауна и его команды это было не просто новое оружие, а шаг в будущее науки и техники.

Вокруг заполненных топливных баков клубился пар. В назначенный момент ракета слегка качнулась, с грозным ревом медленно оторвалась от опоры, на долю секунды словно встала на вырвавшуюся из сопла огненную струю, а затем исчезла в низких облаках. Вернер фон Браун сиял. Я же был ошеломлен этим техническим чудом: на моих глазах тринадцатитонный снаряд поднялся в небо без всякой механической тяги, словно упразднив законы тяготения.