Эту свободу у меня никто не отнимет. Я всегда один, никто за меня не пишет, не контролирует время, я обхожусь без усилителей, мне не нужно попадать в тональность. Да, приходится запоминать слова, но я их сам придумываю. Моя работа состоит в том, чтобы выдумывать то, чего нет, и убеждать, что оно существует. Этим я и занимаюсь. Это максимум свободы – говорить: «На самом деле все наоборот. Все вообще не так, как вам кажется. Это мой мир! Я его создал, мать вашу!»
«Джорджи, идиот хренов!» – говорили мне в детстве, и мне это нравилось. «Вы видели этого Карлина? Вот идиот хренов!» Мне и сейчас это нравится. Когда я слышу: «Ну ты и фрик, и мысли у тебя какие-то
С одной стороны, хочется, чтобы люди оценили мои странности. С другой – чтобы они понимали, сколько это требует труда – найти материал и довести его до блеска. А еще нужен контакт со зрителем. Пожалуй, контакт – это самое главное. Вы выходите к людям: «Привет, народ, посмотрите на меня, разве я не классный? Примете меня в воображаемый клуб тех, кто вам нравится? Найдите мне там местечко, пожалуйста». И обязательно нужно побольше о них узнать. Это сближает. «Знаете, что я думаю про аборты, про «вольво» и пердеж? А вот то-то и то-то». «Надо же, я тоже!» – «Неужели? Супер!»
Связаны ли между собой постепенный отказ от наркотиков и интерес к этому процессу, погружение в него, жизнь ради него? Я в этом абсолютно уверен. Когда я сидел на наркотиках, мне было важно только одно – накачаться и по возможности отработать концерт. Не припомню, чтобы меня волновал уровень артистизма или перспективы творческого роста. Думаю, подобные мысли блокировались наркотиками, если вообще до них доходило.
Не сочтите меня каким-нибудь психотреплом, но я думаю, дело в том, что, как только вы отказываетесь от искусственных стимуляторов, возбуждения, эйфории и бегства, сразу появляется лазейка для естественной стимуляции, возбуждения, эйфории и бегства. Запрещать или не запрещать такие стимуляторы – решение упирается в то, насколько остро вы в них нуждаетесь. Для меня стимуляция, возбуждение, эйфория и бегство – оправданные человеческие потребности, которые я смог удовлетворять более безопасным способом.
У вас может сформироваться (или не сформироваться) зависимость от выступлений, но привыкание они вызывают в любом случае. (С учетом того, что бо`льшая часть программы повторяется изо дня в день. Впрочем, с наркотиками та же история.) Мне случалось словно очнуться посреди монолога, который я исполнял уже раз пятьсот, в состоянии помутнения, как бы не в себе. Тогда приходилось выкручиваться, как-то играть со словами. И пока я так играл, ловил себя на мысли: боже, впереди же еще «Дом блюза», или «Если вас зовут Тодд», или что-то еще, – а параллельно пытался вспомнить, какой там дальше текст.