Я не считаю, что мир – это царство порядка и что все в нашей жизни можно упорядочить; людей нельзя рассортировать по категориям. Разные аспекты личности могут подталкивать в совершенно разных направлениях. Во мне сошлись либерал, консерватор и анархист. Вне моей привычной роли – толерантного леволиберала – я могу вести себя по-разному. Наверное, когда угрожаешь бейсбольной битой малолетнему негодяю за то, что он так скверно обошелся с твоей дочерью, это говорит о замашках консерватора-традиционалиста. Окей, значит, мне не чужд консерватизм.

Некоторых вещей я стараюсь не видеть. Есть такой современный термин – отрицание. Если человек окружен пламенем, но сам еще не вспыхнул, для меня это означает, что все в порядке. Ничего не хочу знать о том, что не происходит у меня на глазах, что не очевидно. Оставляю все, как есть, пока само не взорвется. А если не взорвется, то и внимания не стоит. Я не высасываю проблемы из пальца, чтобы потом не знать, куда от них деваться.

Человек очень целеустремленный, я поглощен своей карьерой, творчеством, актерским ремеслом, писательством, шоу-бизнесом, какой бы смысл в это ни вкладывали. Я привык выходить на сцену и обращаться к тысячам людей, слышать аплодисменты, а потом возвращаться домой в состоянии эмоционального опустошения.

Так происходило изо дня в день, годами, десятилетиями. Может, поэтому психологически я привык обходиться минимумом личных контактов. Работа приносит мне огромное удовлетворение, я вкладываю в нее столько сил и получаю такую отдачу! Это круговой процесс – так работает замкнутая система. Видимо, именно так моя потребность в общении с людьми, даже с близкими, в какой-то степени всегда удовлетворялась.

Но, черт возьми, человеческая природа берет свое. У нее свой балансовый отчет, от него не отмахнешься. Рано или поздно наступает момент платить по счетам. Чем дольше живешь, тем острее понимаешь, что нужно свести дебет с кредитом. Расплата неминуема. Не буду отрицать, что позиция, занятая мною давным-давно, это чистейший эгоизм: действовать в одиночку, самому писать тексты и стоять за штурвалом своего корабля, рассказывать о том, что я думаю, имея в руках только микрофон, – без коллектива, без инструментов, без режиссера, без сценариста, без продюсера – все я сам.

И упаси господи, чтобы дебетовая сторона баланса была не в порядке. К счастью, мне удалось этого избежать. Чисто умозрительно я такой вариант допускал, но никогда не задумывался, что человек при этом чувствует, как переживает.

Когда Бренда была жива, я иногда представлял себе, как мы переедем в Ирландию, куда-нибудь на юго-восток, где потеплее, поселимся вдвоем недалеко от Дублина, чтобы в любой момент можно было съездить и купить все необходимое, а не ковырять в зубах… проволокой или что у них еще идет в ход – я не очень знаком с деревенской жизнью, но не думаю, что там все так плохо. Свои писульки я мог бы отправлять издателю по электронной почте, а потом просто сидеть в саду.