И тут прозвучал колокольный звон. Внезапно, громко. Звонили во все колокола – в большие, басовито звучавшие и в крохотные переливчатые колокольчики. Да, верно, это были колокола свободы, те самые, о которых грезили все мы все эти годы тяжелейших испытаний и услышать которые было и оставалось недостижимой мечтой. Церковные колокола, возвестившие наступление нового года, пронизали ночь, каждым ударом отдаваясь в сердце. Теперь, вот теперь точно мы вернулись на родину. И в этот момент тысячеголосым хором прозвучало «Да возблагодарим Господа нашего!».

Седоголовые сутулые старики и молодежь, привыкшие отвечать на насилие и угрозы непокорностью и презрением, стояли вокруг с шапками в руках и пели. И слезы, которых они не знали в худшие годы жизни, бежали по щекам, ничем не сдерживаемые, искупительные слезы. Нужно было, во что бы то ни стало, перенести это едва выносимое счастье первого часа.