Знаменательно, что в тот же самый день в письме к Марии Любомирской он весьма проницательно, почти пророчески высказывается о перспективах соседства с большевистской Россией.

Г. Маннергейм – М. Любомирской

Париж, отель «Регина»

28 октября 1919 г.

Дорогая Княгиня, оба Ваших любезных письма – датированные 26 и 28 сентября – так же, как и Ваша телеграмма, дошли по назначению. Благодарю Вас за все хлопоты. Я не поблагодарил Вас за них с обратной почтой, поскольку все время намеревался выехать в Варшаву. К сожалению, люди могут только предполагать, а распоряжаются другие силы. По разным причинам я должен был откладывать мой отъезд со дня на день, а далее наступление генерала Юденича создало такую сложную ситуацию на наших границах, что я не мог решиться оставить Париж. Моя дочь в Швейцарии, куда я отослал ее с намерением соединиться с нею по пути из Варшавы. И я нахожусь здесь, даже не имея возможности решить о дне отъезда. Я был так уверен, что смогу поехать в Варшаву и там с Вами встретиться, но в настоящий момент я вижу, увы, что Вы были правы, сомневаясь в этом. Если вы все еще намереваетесь уехать около 3–4 ноября, я лучше подожду Вас здесь, чем буду рисковать разминуться с Вами по дороге в Варшаву.

Я провел 15 дней в Лондоне и уже 3 недели нахожусь здесь. Меня освежило то, что я смог увидеть другой мир, чем в моей стране, и взглянуть на вещи с другой точки зрения. В Лондоне я присутствовал при забастовке на железных дорогах, и это меня в каком-то смысле обнадежило в отношении мировых судеб, когда я увидел солидарность решительного общества и силу мнения. И действительно, как Вы говорите, мы находимся сейчас на поворотном этапе, но мне кажется, что мы уже прошли самый плохой участок пути. В Соединенных Штатах они выглядят решительными, похоже на то, что американцы не дадут запугать себя. Здесь социалисты теряют единство, а в России большевики ежедневно теряют территории. К сожалению, сейчас неизвестно, что лучше: Россия большевистская или новая Россия: обе будут равно неудобны соседям, особенно маленьким. Русские ничему не научились и ничего не забыли, несмотря на то, что они пережили, и я предвижу, что мы скоро должны будем считаться с Россией еще более империалистической и националистической, чем когда-либо, которая захочет соединить массы и заставить забыть внутренние неурядицы ради великой идеи реставрации старой Руси. К сожалению, невозможно избежать столкновений с этой Россией – рано или поздно это произойдет. Невозможно заставить ее исчезнуть и заменить на карте большим белым пятном, и в этих обстоятельствах лучше рыцарским жестом, как, например, освобождением Петербурга, создать положительную исходную ситуацию для будущих отношений. Поэтому я опечален, когда вижу, как моя страна проявляет неловкость, и в то время, когда армии генерала Юденича угрожает разгром у ворот Петербурга, не пользуется моментом, чтобы помочь ему.